Наталья Андрейченко: Шелл не подумал о дочери!

Родовое поместье актрисе придётся продать

Выйдя замуж за Максимилиана ШЕЛЛА, актриса Наталья АНДРЕЙЧЕНКО, казалось, обеспечила своих детей на всю жизнь. На наследство умершего в феврале знаменитого актера и режиссера претендуют не только рожденная в браке 25-летняя дочь Настя и 5-летняя внучка Лея-Магдалена, но и сын от композитора Максима ДУНАЕВСКОГО - Дмитрий. Коллекция картин Роя ЛИХТЕНШТЕЙНА, Жана ДЮБЮФФЕ, поместье в Австрии, дом в Лос-Анджелесе, квартиры в Вене и Инсбруке, банковские счета - все это первый супруг Андрейченко, ДУНАЕВСКИЙ, оценил в 4 млрд. руб. Однако, со слов Натальи, ситуация с наследством не столь однозначна.

В жизни актрисы Натальи Андрейченко было два главных мужчины: композитор Максим Дунаевский и актер, режиссер, дирижер, профессор в области изобразительных искусств - Максимилиан Шелл. Как рассказывала Наталья, ее ранний брак с Дунаевским распался из-за постоянных измен. Даже когда она встретила Шелла на съемках «Петра Великого», у нее оставались чувства к Максиму.
- Меня постоянно преследовали люди из КГБ, - вспоминает Андрейченко. - Периодически вызывали для бесед: «В нашей стране вас знает каждая бездомная собака, а вы позволяете себе в три часа ночи покидать гостиницу». Чтобы нас развели с Дунаевским, я отказалась от претензий на имущество.

Актриса Наталья АНДРЕЙЧЕНКО родила от Максимилиана дочь Настю. Фото: Herbert OHGE/NEUE POST

Шелл сначала не хотел жениться на Наташе, потому что был заядлым холостяком.
- Когда он мне сказал, мол, у него есть три правила: не жениться на разведенной, на женщине с ребенком и на артистке, я обиделась, - рассказывает Андрейченко. - Мы с Шеллом на какой-то период расстались, но ни он, ни я не могли жить друг без друга. Через какое-то время он пришел в гости в мою московскую квартиру. Слезы, поцелуи - было все, как в романе.
Наташа сильно переживала о том, как сложатся ее отношения со звездным семейством. Ведь за плечами у нее был не совсем удачный опыт общения со свекровью - матерью Дунаевского.
- Когда родился наш ребенок, которого назвали Дмитрием, Зоя Ивановна Дунаевская приехала ко мне и моим родителям и сказала: «Зачем мне привыкать к чужому ребенку? Вы разведетесь, а я буду страдать!» Это был приговор прежде всего самой себе и отношению к ребенку. И была другая свекровь - баронесса Маргарете Нордберг фон Ноэ, мама моего второго мужа Шелла. Когда я приехала с сыном от первого брака в Германию, волновалась страшно. Меня все предупреждали: у Максимилиана две сестры, причем одна из них - звезда кино Мария Шелл. Я переживала, но все случилось, как в красивой сказке. Такой любви к моему ребенку я просто не ожидала. Было столько «обнималок»! Слова Марии останутся в моей душе: «Ты не моя сестра по крови, но сестра по душе». К сожалению, несколько лет назад она умерла.

Австрийская ферма ШЕЛЛОВ уйдёт с молотка

Дунаевский в интервью признавался, что Шелл сделал для его сына очень много - например, оплатил Высшую экономическую финансовую школу в Швейцарии, чего бы он сам не потянул. Композитор сказал, что у Димы было два папы.
- Мы благодарны Максиму за то, что он позволил Максимилиану усыновить Митю, - делится Андрейченко. - Максимилиан - швейцарец по паспорту. Так как семья жила одновременно в разных странах - Германии, Австрии, России, США, мы много путешествовали. Если Максимилиан, наша дочь Настя и я могли летать без виз, то Мите они требовались до получения швейцарского гражданства. Сегодня сын - банкир, живет в Лозанне.
- Кого Митя все-таки считал отцом?
- Максимилиана. Хотя долго и не называл его папой. Максимилиан ему как-то сказал: «Называй меня по-русски, «мой дружочек»». Когда родилась Настя, Мите исполнилось шесть. Помню, мы привезли малышку в мюнхенский дом, и тогда Митя первый раз назвал Максимилиана папой. Муж ушел наверх и заплакал.

Макс ушёл от АНДРЕЙЧЕНКО к Элизабет МИХИЧ

Спасла от смерти

В 2000 году на гастролях в Риге с Шеллом случился приступ, который кардинально изменил его судьбу.
- Ему стало плохо на сцене, - вспоминает Андрейченко. - В больнице Максимилиан впал в кому. Врачи готовились к операции по удалению поджелудочной железы. Я не отходила от него ни на шаг. Знаю, что человек и в коме все понимает. Я тихо спросила тогда у Шелла: «Они хотят сделать операцию, что мне делать?» В ответ услышала: «Домой». Забрала мужа в Мюнхен. Немецкие врачи сказали, что при сахарном диабете операцию делать нельзя. Максимилиан лежал в коме два месяца. Я сидела каждый день, утром и вечером, за дверью реанимации. Меня впускали к нему на пять минут. Врачи говорили: «Зачем вы здесь сидите? Шансов-то нет! Не понимаете, он - в коме!» Я твердила, что Максимилиан жив. Потом любимый открыл глаза, его перевели в палату, и он рассказал сон, как летал над Великой Китайской стеной.

---

Знала, что он испытал выход из физического тела. Я тогда сделала энергетический массаж руками, пытаясь вытащить из его уставшего тела болезнь. Максимилиан потом признавался: «Твое прикосновение никогда не забуду. Ты меня вернула к жизни». Но в момент массажа открылась дверь, и вошел врач. Я так испугалась, что за два часа у меня поднялась температура до 40 градусов. Няня погрузила меня в машину и увезла в Австрию. Макс решил: я его предала. Он же не знал, что я два месяца сидела у больничной койки. Муж после комы стал другим человеком.
Они прожили в браке 21 год, и казалось, вместе навсегда. Но однажды Шелл признался Андрейченко в неверности. Во время постановки спектакля «Нюрнбергский процесс» в Нью-Йорке он встретил другую женщину.

Актёр не только любил дочь Настю, но и усыновил сына ДУНАЕВСКОГО - Дмитрия. Фото Сергея ПЕТРУХИНА

- Я вернулась из Москвы, муж, как всегда, встречал меня в аэропорту в Австрии, - вспоминает Наталья. - Мы сели в машину, я положила руку на его ладонь. Неожиданно он первый раз за все годы убрал руку и сказал: «Мы обо всем поговорим дома». На следующий день я услышала: «Я встретил женщину. Она простая, примитивная, некрасивая и неумная. И я останусь с ней». Подумала сначала, что он издевается. Не поверила, что самый дорогой и близкий мне человек может так поступить. Но когда с ней познакомилась, поняла, Макс был прав. Ее звали Элизабет Михич. Наверное, с примитивной действительно легче жить: сидит и со всем соглашается. Я предупреждала мужа: «Эти отношения закончатся мордобоем. Примитивная женщина только так может поступить. Кого бы ты из нее ни лепил, как Генри Хиггинс, она останется собой». Раньше она торговала каким-то барахлом, а потом Шелл открыл для нее художественный салон.
Андрейченко готова была принять другую женщину в семью: в красках описала, как лично выбирала букет для возлюбленной Шелла, когда тот торопился на свидание, и просила только об одном - не разводиться.
- Я сказала: «Зачем разрушать то, что создавалось так долго, - семью?» Но возлюбленной Шелла требовалось признание, как говорят американцы - «рекогнишен». Я мужу объясняла: «Где есть «рекогнишен», нет места любви». Но Элизабет его постоянно доставала. 20 декабря 2007 года мы развелись. После подписания бумаг мы сели в одну машину и поехали грустные домой в Альпы. Я осталась готовиться к Рождеству с детьми, а он поехал к Элизабет в Вену. А через две недели они расстались.
- Осознал, что «примитивная» ему не нужна?
- За полгода до этого Максимилиан ставил оперетту «Сказки Венского леса». В ней играла молодая актриса Ива Миханович. Я прекрасно понимаю Иву, встретившую на пути гения. Она стала писать ему любовные письма. Элизабет, прочитав их, ударила Шелла по лицу.

Звезда «Мэри Поппинс» не смогла сохранить брак с Максимом ДУНАЕВСКИМ. Фото из личного архива Натальи АНДРЕЙЧЕНКО

Не любил Иву

- Чувства Ивы были серьезны?
- Думаю, Ива Макса любила. Но он не был влюблен, точно. Мне страшно было от него услышать: «Я был влюблен в Элизабет, но не в Иву». Я встала тогда на ее сторону: «Молодая женщина принесла себя в жертву, будь благодарен». Ива, как и Элизабет, поставила условие - жениться. Ни я, ни дочь не успели Максимилиана отговорить от ошибки. Иве я дала совет: «Береги себя, ты - его ноги». Она сначала обиделась, но потом поняла, что я права. Ведь последний год Шелл сидел в инвалидном кресле из-за проблем со спиной.
- И через пять месяцев после их свадьбы он умер?
- Шеллу сделали очередную операцию на позвоночнике, после наркоза он не проснулся. На этот раз с ним в больнице сидела Ива. Она рассказывала, как пела Максу песни и разговаривала с ним...
В середине зимы, в заснеженных Альпах, я увидела, как бабочка билась о стекло офиса. А Макс всегда говорил, что вернется бабочкой. Ее принесли в дом. Я сказала: «Мы все тебя простили, лети». Бабочка села на портрет Максимилиана, на место сердца, и умерла... В душе я обиделась только на одно: он не составил завещания - хотя бы дочку мог обеспечить.
- Когда вы разводились с Шеллом, делили имущество?
- Не хочу об этом говорить. Мой адвокат вписал пункт в договор, по которому я должна получать алименты до конца жизни. Знаю точно, австрийскую ферму Макс хотел оставить дочери Насте. Дома в Лос-Анджелесе нет, он продан, квартира в Вене, насколько знаю, в аренде. Думаю, наследства-то и нет. Исторически земля Шелла была подарком австрийского императора Франца Иосифа другу и главному жандарму империи - Нордбергу фон Ноэ.

Немецкий журнал назвал брак с певицей Ивой МИХАНОВИЧ «поздней любовью»

Он получил землю как охотничья угодья, где стояла избушка с железной кроватью. Макс впоследствии домик переделал в ферму. Его мать оставила ее детям. Мария Шелл умудрилась наделать таких долгов, что поместье пришлось спасать. Максимилиан покрывал долги сестры, постепенно разоряя собственную семью.
Мало кто знает, но в фильме «Meine Schwester - Marija» показана трагедия Марии Шелл. Хотя и не называются имена, прототипы легко угадываются. Актриса Мария Шелл влюбилась в композитора Родиона Щедрина. Она купила любимому дом, затем студию, где он записывал музыку, помогла ему стать руководителем Мюнхенского симфонического оркестра. Но Родион сбежал от Марии в Мадрид к супруге Майе Плисецкой. Тогда Мария, отпустив слуг, приняла таблетки. Спасла ей жизнь подруга, почувствовавшая неладное. Однако Мария впала в кому. 
- Если ферма уйдет с молотка, это будет не просто грустно. Может, это называется «карма Шеллов»? Откуда 4 миллиарда рублей, о которых говорит Дунаевский? (Примерно $125 млн. - Н. М.) - недоумевает Андрейченко. - Даже все картины проданы, чтобы покрыть долги Марии. Последние годы Шелл не зарабатывал много, а расходы оставались прежними. Если там несколько миллионов долларов найдется, и то хорошо.