В больнице Усть-Лабинска ребенку ввели смертельный наркоз. Теперь медиков будут судить

Медиков из Усть-Лабинской ЦРБ будут судить за смерть 16-летней  Олеси К. – жительницы хутора  Железного. Трагедия произошла весной  2019 года,  родители все это время пытались доказать, что их дочь можно было спасти и оказались правы. Независимая экспертиза, проведённая специалистами в ГБУ «Судебно-медицинской экспертизы» Ростовской области, выявила серьёзнейшие нарушения при оказании медицинской помощи. Другими словами, шанс у ребенка был, но медики им не воспользовались.

Олеся поступила в больницу утром 11 мая 2019 года, а вечером 12 мая ее не стало. У девочки были серьезные проблемы с сердцем(гипертрофическая кардиомиопатия (асимметричная форма) с умеренно выраженной обструкцией выводного отдела левого желудочка), мать предоставила подтверждающие это документы, но медики информацию проигнорировали, консультации кардиолога не было, необходимых исследований – тоже. Ребенку была проведена операция под общим наркозом, хотя мать умоляла об эпидуральной анестезии – так нагрузка на сердце была бы меньше.

«Диагнозы врачи предполагали только на основе пальпации. Ставили и острый аппендицит, и кишечную колику, и дискинезию желчевыводящих путей, и перегиб желчного пузыря. Олеся промучилась до утра. Ей обезболивали «острый живот», чего никак нельзя было делать, давали спазмолитик, и только в районе 11 часов 12 мая отправили на УЗИ брюшной полости. К этому времени анализы показали резкое падение гемоглобина – с 103 дот 89. Диагноз «Внутрибрюшное кровотечение и апоплексия яичников» поставили не сразу, а лишь спустя полтора часа после УЗИ. Хотя при поступлении в больницу дочку осмотрел гинеколог и ничего «своего» не обнаружил», – рассказывает мама Олеси.

«Требовалась срочная операция, однако и ее начали не сразу. Операцию начали в 14.45, то есть через 18 часов после поступления, через 4 часа после УЗИ и через час после постановки диагноза», – добавляет женщина.

После операции Олесю положили не в реанимацию, куда должны были, а в послеоперационную палату интенсивной терапии гинекологического отделения. Постепенно она пришла в себя. Мама все это время находилась с ней.

 «Я сидела рядом с Олесей в палате, она со мной разговаривала. Последнее, что она сказала: «Меня тошнит», и начала задыхаться. Я прямо из палаты закричала, от нее не отходила. Одна (медик) прибежала, потом вторая, они забегали. В реанимацию оперативно не дозвонились, меня выгнали из палаты. Прошло точно больше 5 минут, когда в палату к Олесе пробежали мужчина (видимо, реаниматолог) и женщина. Минуты три они были в палате с Олесей, потом ее провезли на каталке мимо меня, я побежала за ними. Сказали, что везут в реанимацию», – рассказывает мама девочки.

«Пока добежала, Олесю уже завезли внутрь. В документах написано, что она умерла в 18.50, а ко мне медсестра вышла где-то в 19.30. Получается, они уже знали, но ко мне не выходили. Когда медсестра сказала, что дочки больше нет, мы просили позвать врача. Он долго не выходил, а когда вышел, я спросила – почему? Он очень нервничал, сказал, что все ответы я получу после вскрытия, но несколько раз подчеркнул, что он к дочке подходил, как будто пытался меня в этом убедить», – отмечает женщина.

Информация о смерти подростка должна была быть передана в правоохранительные органы, но по неизвестным причинам в больнице этого делать не стали. В Следственный комитет о произошедшем не сообщили. В органах о смерти девочки узнали 15 мая, в день похорон. Родители девочки добились проведения независимой судебно-медицинской экспертизы. В группу экспертов вошли три кандидата медицинских наук со стажем от 22 до 48 лет, судмедэксперт отдела сложных экспертиз и ряд других медиков различных степеней  квалификаций. Перед комиссией стояла задача определить, какие дефекты или недостатки в оказании медпомощи были допущены, на какой этапе, насколько качественно  была оказана медицинская помощь Олесе врачами МБУЗ «Усть_Лабинская ЦРБ». Эксперты установили, что при оказании медпомощи был допущен ряд дефектов:

- при поступлении Олеси К. в ГБУЗ «Усть-Лабинская ЦРБ» МЗ КК имели место формально проведенный осмотр пациентки и неадекватный сбор анамнеза;

- при наличии у ребенка тяжелой патологии сердечно-сосудистой системы при поступлении в стационар не назначено проведение ЭКГ и консультации кардиолога;

- имеющиеся в медицинской карте стационарного больного анализы не имеют расшифровки, не указаны даты регистрации;

- не проведено пальцевое исследование при подозрении на наличие острого аппендицита;

- отсутствует адекватная интерпретация лабораторных исследований в дневниках наблюдения, свидетельствующих о наличии анемии;

- запоздалая адекватная (правильная) интерпретация данных УЗИ брюшной полости и результатов общего анализа крови. Как следствие – запоздалая формулировка диагноза «внутрибрюшное кровотечение);

- запоздалое начало операции (более чем на час) после постановки диагноза и более чем на 4 часа после проведения УЗИ;

- в медицинской карте стационарного больного отсутствуют протоколы проведения трансфузий;

- неоправданное нахождение пациентки с сердечно-сосудистой патологией, большой кровопотерей, анемией тяжелой степени в послеоперационном периоде в палате интенсивной терапии гинекологического отделения, где отсутствовал динамический врачебный и мониторный контроль витальных функций.

Заключение: факторами, которые могли спровоцировать развитие острой сердечно-сосудистой недостаточности могут быть апоплексия яичника с внутрибрюшным кровотечением, собственно факт проведения операции под общим обезболиванием.

Говоря простым языком, из-за резвившейся тяжелой анемии (малокровие из-за кровопотери), общего наркоза и отсутствия рядом постоянного контроля за работой жизненно важных функций организма со стороны врачей и мониторинга, нагрузка на слабое сердце девочки увеличилась в разы. Если добавить сюда еще попытки дозвониться до реанимации, беготню медиков и транспортировку умирающей Олеси, то драгоценное время могло быть упущено.

Ситуацию прокомментировала адвокат пострадавших Екатерина Долмова.

«Надеемся, что в судебном заседании ответчик пояснит, в связи с чем был допущен ряд дефектов оказания медицинской помощи, почему не было предпринято все возможное для спасения жизни девочки, почему ребенку не нашлось места в реанимации», – говорит адвокат.

Руководство больницы в квалификации своих сотрудников уверено. Кто прав, а кто виноват в случившейся трагедии и действительно ли ребенка можно было спасти — покажет суд.

Материал подготовлен при содействии сайта Усть-Лабинск.Инфо