Письма от Модильяни Ахматова сочинила сама
Первый супруг был расстрелян в 35 лет, второй умер, не дожив до 40, сын отдалился и всю жизнь называл ее плохой матерью, с чем она покорно соглашалась. Историю отношений с мужчинами Ахматова зашифровала в своей поэзии. Многие имена до сих пор не разгаданы. Но тех, кто известен, вспоминаем в преддверии юбилейной даты: 23 июня отмечается 135 лет со дня рождения поэта (Анна Андреевна терпеть не могла, когда ее называли поэтессой).
Александр Федоров: «Пахнет обедом»
- Отношения: 1904 - 1906 гг.
- Статус: курортный роман.
В 15 лет Аня Горенко впервые влюбилась. Летом в Одессу на дачу ее тетушки приезжает 36-летний поэт Александр Федоров. У него жена и сын. Но юная Анечка чудо как хороша.
- Я получила прозвище «дикая девочка», потому что ходила босиком, бросалась с лодки в открытое море, купалась во время шторма и загорала до того, что сходила кожа… - вспоминала Ахматова. Федорову она посвящает строки: «Над черною бездной с тобою я шла».
Очарование первой влюбленности быстро улетучилось. Через два года она пишет с брезгливостью:
- Летом Федоров опять целовал меня, клялся, что любит, и от него опять пахло обедом.
Продолжения романа не случилось еще и потому, что в 1919-м Федоров эмигрировал в Болгарию. Его жену, оставшуюся в России, расстреляли как врага народа.
Владимир Голенищев-Кутузов: «Невроз сердца от волнений и слез»
- Отношения: 1904 г.
- Статус: безответные чувства.
Анна Ахматова уверяла близких, что любила один раз в жизни - «Но как это было!» Есть версия, что избранный - Владимир Голенищев-Кутузов. Репетитор, студент Петербургского университета приятельствовал с мужем старшей сестры Анны, Сергеем Штейном. Анна признается зятю в письме:
- У меня невроз сердца от волнений, вечных терзаний и слез... Умереть легко. Говорил Вам Андрей?.. Мама плакала, мне было стыдно - вообще скверно.
Гвоздь в стенке - но Владимир даже не встрепенулся. Любовь осталась без ответа.
Николай Гумилев: «Пара мертвых дельфинов»
- Отношения: 1903 - 1918 гг.
- Статус: законный брак (1910 г.).
Познакомились на новогоднем балу во время учебы в Царском Селе. Николаю - 17, Ане - 14. Гумилев, подражая Оскару Уайльду, носил цилиндр, завивал волосы, подкрашивал глаза и губы. И не в пример кумиру, ухлестывал за дамами. Но Анну не впечатлил. Раз пять делал ей предложение. Очередной разговор состоялся в Крыму, куда Анна отправилась на каникулы. Она была уже готова сказать «да», но увидела на берегу пару мертвых дельфинов и снова отказала. Гумилев с горя умчался во Францию, где пытался наложить на себя руки. Бедолагу спасли.
Брак Горенко и Гумилева для всех стал неожиданностью. Они и сами, похоже, в него не верили. В Киев на венчание Анна отправилась, как на казнь. Писала подруге:
- Молитесь обо мне. Хуже не бывает. Смерти хочу...
Отдав новорожденного сына Левушку на попечение бабушки, его родители - каждый сам по себе - занимались поэзией и крутили романы. Сразу после развода Гумилев женился на другой Анне - Энгельгардт. Через три года его расстреляли, обвинив в участии в антисоветском заговоре. В 1991-м реабилитировали - посмертно.
Амедео Модильяни: «Глаза с золотыми искрами».
- Отношения: 1911 г.
- Статус: внебрачная связь.
Анна познакомилась с художником в 1910 г. во время свадебного путешествия с Гумилевым в Париж. «У него была голова Антиноя и глаза с золотыми искрами», писала она об Амедео. Уверяла: после первой встречи Моди забрасывал ее письмами. Однако ни одно не сохранилось - Амедео вообще эпистолярный жанр ненавидел. Скорее всего, их и не было, а тексты - то, что Анна слышала от поклонника и сама изложила на бумаге, полагают литературоведы.
Через год они снова увиделись в Париже. «Беден был так, что в Люксембургском саду мы сидели всегда на скамейке, а не на платных стульях, как было принято», - умилялась Ахматова. Зато он дарил ей рисунки. Долгое время считалось, что сохранился всего один - с ним Анна Андреевна не расставалась. Теперь установлена подлинность еще нескольких - все находятся в частных коллекциях и иностранных музеях.
Впрочем, пишут, вовсе не к Модильяни рвалась Ахматова в Париж, а к литературному критику Георгию Чулкову. За судьбой бедного художника она не следила, а о его смерти от туберкулезного менингита прочитала в газете. Ему было всего 35 лет.
Борис Анреп (1883 - 1969):
- Отношения: 1915 - 1917 гг.
- Статус: внебрачная связь.
Художника-витражиста Анна Андреевна называла «царевичем» - по легенде, род Анрепов, известный с XV в., состоял в родстве с Екатериной Великой. «Возмутительный бабник» - это тоже про него: под одной крышей с женой Борис поселил любовницу, которая родила ему дочь. Ахматову причуды Анрепа не смущали. Она посвятила ему больше 30 стихотворений. И подарила оберег - черный перстень с бриллиантом. Он носил его на цепочке на шее, но в войну потерял. И не решился сказать об этом Ахматовой, когда они встретились через 48 лет.
Владимир (Вольдемар) Шилейко: «Катастрофа в любом смысле»
- Отношения: 1918 - 1921 гг. (развод - 1926 г.)
- Статус: второй законный брак. По словам Ахматовой - «промежуточный».
О поэте, востоковеде, близком друге Гумилева Анна Андреевна говорила так: «Как муж он был катастрофой в любом смысле». Шилейко запрещал ей выходить из дома, сочинять стихи, а ее рукописями растапливал самовар. Кроме древнего Шумера, у него была страсть - практическая магия. Как-то ездил к питерскому колдуну-раскольнику, чтобы оживить… кисть египетской мумии, и та якобы шевельнула пальцами!
С Анной Андреевной Шилейко развелся, когда вздумал жениться на другой. Но Ахматова жила в его квартире, если требовалось присмотреть за подобранным ими сенбернаром Тапой. Владимир говорил об этом так: «У меня всегда найдется приют для бродячих собак, - так было и с Анечкой». Он умер от туберкулеза, не дожив до 40 лет.
Николай Пунин: «Анечка, почистите селедку!»
- Отношения: 1922 - 1938 гг.
- Статус: сожительство.
Искусствовед Николай Пунин был женат, имел дочь. С супругой, Анной Аренс, расходиться не желал. Жили втроем под одной крышей в петербургском Фонтанном доме. Лидия Чуковская вспоминала: «Всякий раз, когда появлялся даже намек на величие Ахматовой, Николай Николаевич нарочито сбивал тон, принижая ее, вроде того: «Анечка, почистите селедку!»
А когда к Ахматовой переехал 16-летний сын Лев, Пунин мог резко заявить за столом: «Масло только Ирочке!», имея в виду свою дочь. Хотя Левушка сидел рядом.
Ахматова осталась в Фонтанном доме даже после прекращения отношений, только в другой комнате. С семьей Пунина была близка до конца жизни, приняла как свою его внучку Анечку и написала завещание на жену Николая Ирину. Правда, вскоре передумала в пользу сына Льва. И все же Пунины самовольно распорядились ее архивом. Финал жизни Николая Николаевича тоже печален: в 1953-м он закончил свой век в Печерлаге.
Список возлюбленных Ахматовой гораздо длиннее. В круг ее воздыхателей входили композитор Лурье, литературовед Недоброво, поэты Пастернак и Мандельштам, английский дипломат Берлин, другие известные мужчины. Она сохранила притягательность до последних дней и шутливо предупреждала молодых поэтов Евгения Рейна, Анатолия Неймана, Иосифа Бродского, с которыми дружила: «Только не надо в меня влюбляться! Мне это уже не нужно!»
