В огнедышащей лаве любви. При виде обнаженной Негоды генсек Горбачев покинул зрительный зал

Итак, секс в брежневские времена в первое время был достаточно был пуританским. В атмосфере всеобщего смущения граждане, которые пытались разнообразить свою половую жизнь, часто клеймились извращенцами. В основном экспериментировали мужчины, и то не с женами, а с любовницами. Ведь в браке о «неприличных» вещах чаще всего и помыслить было нельзя. Доктор Штерн описывает случай, когда пациентка пришла жаловаться на мужа, который после 22 лет супружества предложил ей заняться сексом в ванной.

- В этом нет ничего такого! - заверил доктор.

- Я пришла за советом, а вы говорите, что я должна заниматься извращениями! - возмутилась она и ушла не попрощавшись.

Для значительной части советских женщин проявлять активность и подсказывать мужчине, как доставить удовольствие, считалось делом постыдным. Самой «непостыдной» считалась миссионерская поза, а все остальные нередко относились к разряду «оскорбительных».

Марк Поповский описывает случай, когда интеллигентная компания пригласила на вечер известного ленинградского сексолога. В середине вечера взрослые женщины уединились с ним и долго выпытывали, что такое оральный секс и как им заниматься.

Петтинг по-казахстански

Не очень успешными оказались в ту эпоху и попытки данную проблему изучить с научной точки зрения. Так, например, фиаско потерпел преподаватель Ленинградского университата Сергей Голод, который в 1968 году попытался на манер популярного американца Альфреда Кинси создать труд о сексуальном поведении советского человека.

Респонденты не хотели отвечать даже на простые вопросы вроде «Сколько половых партнеров у вас было?».

Лишь исследователю Илье Попову повезло больше других специалистов. Он опрашивал рабочих из казахстанского Темиртау. В отличие от испуганных москвичей и ленинградцев, казахстанские рабочие оказались отзывчивыми респондентами. Чтобы вопросы анкеты были понятнее, перед опросом Попов проводил лекцию на тему, что такое петтинг, поллюция, мастурбация.

Рабочие слушали с удовольствием, записывали новую информацию в тетрадь и шумно возмущались, почему такие важные вопросы не освещаются в прессе. Особенно заинтересовал собравшихся петтинг.

В ходе исследования Попов выяснил, что многие респонденты теряли девственность значительно раньше, чем предполагалось в СССР. Средний возраст появления попыток был 18 лет, но встречались индивиды, которые делали это в малолетстве. Почти 40 процентов мужчин признались, что имели внебрачные связи. Такой же процент был уверен, что их супруга что-то недополучает в сексе.

Шведская вакханалия

В отличие от Запада, где шла секс-революция, у нас все было тихо. Но не факт, что это было плохо. Автор приводит занимательную историю Антонины Хрипковой, вице-президента советской Академии наук. В 70-е женщина стояла на либеральных позициях и упрекала советскую систему образования в «бесполости». Она уверяла, что секспросвет необходим для укрепления института семьи, и даже отправилась в командировку в Швецию изучать прогрессивный опыт. Однако первый же урок о презервативах и предохранении вызвал у Хрипковой резкое отторжение. Женщина обалдела, когда услышала от преподавателя в школе, что далеко не всем захочется иметь детей и что якобы это нормально. Из командировки Хрипкова вернулась уже не либералкой. И всем рассказывала про ужасы шведского секспросвета.

- Угнетающее впечатление на меня произвели манипуляция обучающими пособиями и тон приятельского панибратства, которыми преподаватель-мужчина объяснял шестиклассникам про противозачаточные средства! - жаловалась чиновница.

По ее словам, такое «образование» было не по душе и самим шведам. Их педагоги надеялись, что курс будет способствовать вопросам укрепления семьи и борьбе с вензаболеваниями. Но по факту ни одной из этих задач не способствовал. Напротив, подогрел интерес к порнографии и ухудшил нравы.

Хрипкова с ужасом рассказывала о «групповой семье», которую практиковали на Западе. Когда подростки снимали дом без перегородок, занимались напропалую свальным грехом, а получившиеся дети не знали, кто их отцы.

- Нам такой секспросвет не нужен! - твердо заявила чиновница.

«Развращенные» ленинградки

Тем не менее именно при Брежневе в общество проникло словечко «секс». Поначалу оно не было популярным. Официальная печать пользовалась термином «интимные отношения». Но качественный сдвиг был очевиден. И в 1968 году половой акт чуть было не попал на экраны, когда Михаил Калик снял фильм о любви и сексе «Любить» с цитатами из «песни песней» царя Соломона.

На протяжении фильма мужчина и женщина ходят по городу в поисках места, где бы потрахаться. Но особое положение в нем занимает интервью с протоиереем Александром Менем, в котором звучат слова «Бог» и «секс». Мень говорит о том, что Человек - это не отдельно дух и тело, а духовнотелесное существо. В слиянии мужчин и женщин имеет значение и тело, и дух. «Здесь нельзя разделять, а мы разделяем. В частности, мы знаем о случаях, когда любовь вырождается, а секс господствует», - говорит Мень.

Финальный монтаж фильма подвергся цензуре, все документальные эпизоды из него вырезали. В итоге режиссер эмигрировал, и самый откровенный фильм о сексе был запрещен к показу.

На сексуальные свободы, кстати, повлияла и увеличившаяся жилплощадь. Так социолог Анна Роткирх проводила опрос ленинградцев, и выяснилось, что больше половины респондентов, рожденных с 1945 по 1965 год, прибегали к оральному сексу и экспериментировали с позами. Кроме того, молодые ленинградки этих поколений рассуждали о том, стоит ли сохранять девственность до замужества. А девушка 1960 года рождения рассказывала, как сама настаивала на сексе с мужчинами:

-Я поняла, что кокетство - не мое амплуа. Я не хочу прятать свою активность под вуалью пассивности. Однажды, когда Вадим ночевал у нас, я прокралась к нему в комнату и заявила, что хочу ему отдаться. Я была прямолинейна и бесстыдна. Вадим сел рядом со мной и поцеловал меня. Я ответила ему с неожиданной страстью, мы обнялись, и мое тело отреагировало таким острым желанием, что я даже застонала…

По ее словам, Вадима шокировала такая настойчивость:

- Девственность представлялась ему таким сокровищем, что он не понимал, почему я хочу отдать ее первому встречному.

Коллективный организатор

Постепенно секс проникал на советские экраны. В 1988 году в СССР вышел фильм «Маленькая Вера», в котором впервые зрители увидели половой акт. Действие фильма проходит в Жданове (ныне Мариуполь), где девушка Вера и ее друзья проводят лето, выпивая и ничего не делая. В жизни Веры появляется студент Сергей. Пара занимается сексом, который показывают активно и без купюр. По словам американской исследовательницы Лин Элвуд, «Маленькая Вера» показывала, что советские люди к концу советской власти целомудрием не блистали и были похожи на своих западных сверстников.

У простых граждан фильм вызвал огромный интерес. Возле кинотеатров выстраивались очереди, при этом сторонники пуританских взглядов не стеснялись выражать свое возмущение. В кинозалах раздавались крики «позор», режиссера Василия Пичуга обвиняли в развращении молодежи, а сам Михаил Горбачев, которому устроили индивидуальный просмотр, демонстративно покинул зал.

Письмами завалило и редакции газет, причем редакторы не знали, что на них отвечать. Из «Учительской газеты» позвонили Игорю Кону, сникавшему славу всесоюзного сексолога № 1.

- Мы получаем письма примерно такого содержания: «Я 30 лет живу с женой и никогда не видел подобной сексуальной позиции». Как отвечать на такое?

- А какая позиция? - спокойно переспросил Кон.

Собеседница смущенно охнула:

- Там женщина сверху.

- Ну что же, прекрасная, вполне нормальная позиция. Но не будет же газета открывать диспут о данному вопросу, - ответил сексолог.

А в 1989 году в прокат вышли «Интердевочка» Петра Тодоровского о жизни валютных проституток, и «Авария - дочь мента» Михаила Туманишвили - брутальные фильмы, где секс обсуждался более чем откровенно.

В крупных городах стали проходить конкурсы красоты. Победительницы, красивые девушки дефилирующие на подиумах в откровенных нарядах, получали дорогие подарки, а самые удачливые - работу манекенщиц на Западе. Многие советские граждане от этого были в шоке.

А еще повсюду стали открываться видеосалоны, в которых желающие, включая подростков, смотрели эротику и даже самое настоящее порно. Государство это никак не контролировало. В то же время молодежная пресса со смаком поднимала горячие темы - о групповом сексе и изнасилованиях. Подземные переходы оккупировали продавцы примитивной эротики.

Игорь Кон в книге «Клубничка на березке. Сексуальная культура в России» описывал это так: «Бесконтрольность базара удивляла и шокировала даже ко всему привыкших иностранцев, на родине которых подобные вещи продаются свободно, но не на каждом перекрестке, а потому тонут в массе других более привлекательных товаров. На полупустых прилавках Москвы и Ленинграда эти жалкие листки, которых на Западе никто бы и не заметил - выглядят вызывающе голыми и непристойными».

Так, по мнению автора, сексуальная революция в СССР завершила свой цикл. Она начиналась со смелых экспериментов 20-годов, потом последовали 60 лет подавления личности и сексуальности, но в перестройку круг замкнулся, и мы снова вернулись к понятию «все можно».

Правда, - отмечает Александер, - волна свободы стала другой. Масштабы проникновения секса в медиа и повседневную жизнь в 80-е приобрели пугающий характер. Хотя, кто знает, что было бы, если бы СССР не развалился. Возможно, государство уделило бы внимание сексуальному просвещению и, возможно, результатом бы стал новый язык, которым можно без ханжества и умолчаний говорить о сексе.

О том, что до сих пор с сексом у нас не все в порядке - свидетельствует наш язык. Только в России тема секса является табуированной и в языке не существует подходящих слов, чтобы описывать нормальные физиологические процессы, но ничью мораль при этом не оскорбить.