Простые немецкие солдаты гордились своим участием в изнасилованиях и расстрелах мирного населения
Простые немецкие солдаты гордились своим участием в изнасилованиях и расстрелах мирного населения
Книга немецкого историка Зенке НАЙТЦЕЛЯ «Солдаты» окончательно похоронила миф о солдатском благородстве вермахта: «Мы исполняли приказ - воевали. А жгли и расстреливали СС». Оказалось, что бессмысленные убийства, пытки, изнасилования, издевательства не были прерогативой карателей, а являлись обыденностью для всей немецкой армии.Исследование построено на откровениях солдат вермахта, которыми они делились друг с другом в лагерях для военнопленных, не подозревая, что союзники их прослушивают и фиксируют разговоры на пленку.
Историк Зенке Найтцель, работая в британских архивах, наткнулся на стенограмму прослушки, которую британские спецслужбы вели в лагере Трент Парк севернее Лондона и в Латимер Хаус в Бакингемшире. 150 тысяч страниц расшифровки содержат откровенные свидетельства представителей всех родов войск. И если во время войны британцев интересовали военные секреты, то современного читателя, скорее, заинтересует возможность увидеть войну изнутри, глазами обыкновенного немецкого солдата. И на один из главных вопросов, как быстро нормальный человек превращается в машину для убийства, исследование «Солдаты» дает неутешительный ответ: чрезвычайно быстро. Возможность осуществить неприкрытое насилие является будоражащим экспериментом, и человек подвержен этому искушению гораздо сильнее, чем может показаться. Для многих немецких солдат «период адаптации» длился всего несколько дней.
Военнопленные вермахта вспоминали о совершенных преступлениях как о чем-то само собой разумеющемся, более того, многие ими бравировали. В книге приводится стенограмма беседы между пилотом люфтваффе и разведчиком. Летчик отмечал, что на второй день польской кампании ему нужно было нанести удар по вокзалу. Он промахнулся: восемь из 16 бомб легли в жилом квартале. «Я не был этому рад. Но на третий день мне уже было все равно, а на четвертый я даже испытывал удовольствие. У нас было развлечение: перед завтраком - вылетать на охоту на одиноких солдат противника и снимать их парой выстрелов», - вспоминал пилот. Впрочем, по его словам, охотились и на гражданских: цепочкой заходили на колонну беженцев, стреляя из всех видов оружия: «Лошади разлетались на куски. Мне было их жаль. Людей нет. А лошадей было жаль до последнего дня».
|
|
Солдаты считали казнь хорошим развлечением... |
Как отмечает исследование, многие из немецких солдат, чьи разговоры прослушивали союзники, не делали различия между военными и гражданским целями. Но некие правила поведения все же существовали. Среди военнослужащих вермахта считалось, например, недопустимым стрелять в спускающихся на парашюте сбитых летчиков, а вот с экипажем подбитого танка разговор был короткий. Партизан тоже расстреливали на месте. Убийство женщин и детей все же считалось в вермахте жестокостью, что, однако, не мешало солдатам совершать эти зверства. Из разговора радиста
Эберхарда Керле и пехотинца
Франца Кнайпа:
Керле: «На Кавказе, когда партизаны убивали одного из наших, лейтенанту даже приказывать не приходилось: выхватываем пистолеты, и женщин, детей - всех, кого увидели, - к черту».
|
|
...от скуки могли и с останками поиграть |
Кнайп: «У нас партизаны напали на конвой с ранеными и всех перебили. Через полчаса их схватили. Это было под Новгородом. Бросили в большую яму, по краям со всех сторон встали наши и кончили их из автоматов и пистолетов».
Керле: «Зря расстреляли, они должны были сдохнуть медленно».Львиную долю в беседах военнопленных вермахта составляли «разговоры о бабах». В этой связи Зенке Найтцель отмечает, что война стала для подавляющего большинства немецких солдат первой возможностью выехать за границу и увидеть мир. К моменту прихода
Гитлера к власти иностранные паспорта имелись лишь у четырех процентов населения Германии. Война для многих стала своего рода экзотическим путешествием, где оторванность от дома, жены и детей тесно сопрягалась с ощущением полной сексуальной свободы. Многие из военнопленных с вздохом сожаления вспоминали о своих похождениях.
Мюллер: «Какие чудесные кинотеатры и прибрежные кафе-рестораны в Таганроге! На машине я много где побывал. И кругом только женщины, которых согнали на принудительные работы. Они мостили улицы. Сногсшибательные девочки. Проезжая мимо на грузовике, мы хватали их, затаскивали в кузов, обрабатывали и выкидывали. Парень, ты бы слышал, как они ругались!»
|
|
Убивали мирное население без счёта - немцы просто педантично выполняли план ГИТЛЕРА по уничтожению славян |
Впрочем, как явствует из стенограмм, рассказы о массовых изнасилованиях вызывали осуждение, хотя и не слишком резкое. Существовали определенные границы, за которые пленные солдаты вермахта даже в доверительных беседах с товарищами старались не переступать. Рассказы о сексуальных пытках и издевательствах, жертвами которых были пойманные на оккупированных советских территориях шпионки, передавались от третьего лица: «В предыдущем офицерском лагере, где я сидел, был один тупой франкфуртец, молодой наглец-лейтенант. Так он говорил, что они...» И дальше следовало заставляющее содрогнуться описание. «И представьте себе, за столом сидели восемь немецких офицеров, и некоторые улыбались этой истории», - заключал рассказчик. Как отмечают историки, нельзя забывать, что армия была слепком тогдашнего немецкого общества, которое молчаливо приняло и установление нацистской диктатуры, и расовые законы, и репрессии, и концлагеря. Ожидать, что вермахт мог быть лучше остальной Германии, было бы нелогично.