Женя-Женечка и параша

В Пресненском суде Москвы началось слушание уголовного дела Евгении Васильевой, бывшей высокопоставленной чиновницы Минобороны, поэтессы (так она считает сама) и «близкого человека» экс-министра Анатолия Сердюкова. За мошенничество в особо крупных размерах Васильевой грозит до 5 лет колонии.
Наш поэтический комментатор Сергей ПОНОМАРЕВ, вникнув в эту историю, сочинил печальную балладу о горькой женской участи.

В Пресненском суде Москвы началось слушание уголовного дела Евгении Васильевой. Фото РИА «Новости»

Ведь это же, в натуре, драма,
Трагедия же, блин-компот!
Благополучнейшая дама
Идет на жуткий эшафот.

Дрожат колени, а в движеньи
Такое, будто сбили влёт.
Жила себе спокойно Женя -
И вот попала в переплёт.

В семье простой миллионеров,
Где бизнес — оптоволокно,
Была она вполне примерной,
Хотя нам это всё равно.

Тихонько делала карьеру,
Крутила деньги и дела,
И тут на встрече в высших сферах
Судьба-злодейка с Ним свела.

Вы с кем хотите, с тем и спите,
Хлебайте из любых корыт,
Но если был сначала Питер,
То путь к карьере вам открыт.

«Люблю тебя!» - ей без мороки
Сказал недели через две,
И поэтические строки
Рождались в женской голове.

Так расцветает голый стебель,
Так соки бродят по весне,
Так скипидаром пахнет мебель
На петроградской стороне...

Евгения наверняка скучает по обширной коллекции драгоценностей, изъятых у нее при обыске. Фото «Комсомольская правда»

Его она не проворонит!
Надежд и помыслов полна,
Советницей в Минобороне -
Теперь командует она.

Пущай другие аты-батят,
Таких-то дурочек мильён,
А в министерстве на Арбате
Особый женский батальон.

Он служит и совсем не тужит
И опыт славный накопил,
Бюджет как можно отутюжить,
Чтоб незаметен был распил.

Какая б ни была погода -
У офицерок скрежет шпор,
И ноги - прямо от погона,
И ногти — чистый триколор,

И губок пухлых бантик алов,
И кротость взгляда, а не злость...
Чтоб всё тянулось в генералах,
Наружу чтоб у них рвалось.

Красотки побеждают серость,
Не требуя для спален виз,
Ведь обороне нужен сервис
(Как? «Сервис»? Или же «сервиз»?).

Картины кисти высокопоставленной арестантки заставляют задуматься... Фото Евгении ГУСЕВОЙ/«Комсомольская правда»

Пущай бормочут: «Тили-тили-тесто!»,
От зависти впадая в шок,
Чиновница и поэтесса,
Министр — ейный женишок,

О нем любимом она помнит -
Как пашня помнит старый плуг,
В квартирке скромной в двадцать комнат,
Где повар и десяток слуг,

Где гардероб огромный девы.
Где всё, как — верит - у царей,
На стенках где висят шедевры
Прям из армейских галерей.

И вот те на! Где благосклонно
Взирали раньше на грехи,
Моргнули грозно. СПА-салоны,
Прощайте! Как и бутики.

Богатство, дом, семья насмарку,
С небес — и вдруг опять на дне?
Но как сказал товарищ Маркин,
Что всё доказано вполне.

Пожалуй, этак взбеленишься -
Теперь ни пукнуть, ни вздохнуть.
Протек любимый в щель амнистий,
И что же мне — за всех тянуть?

Мордовских зечек нелюдимых
Слеза, как летняя гроза.
Здесь, на скамейке подсудимых,
Ее печальные глаза.

На тумбочке стоит иконка,
И удивленье на лице,
А впереди маячит шконка
И цех пошивочный в Парце...