Как Калашникова за границу не пускали

Великий конструктор никогда не ездил на своей «Победе» и другим не давал!

В прошлую пятницу в День архангела Михаила (покровителя воинов) в честь своего профессионального праздника поднимали рюмки российские оружейники. Отмечать этот день стали с 2010 года по предложению легендарного Михаила КАЛАШНИКОВА. А накануне я встретились с близким другом Михаила Тимофеевича - Александром ЖЕЛТОВЫМ, открывшим неизвестные страницы из биографии конструктора-самоучки.

- Завистники и враги распускали про Калашникова всякие слухи, - начал свой рассказ мой собеседник. - Главная, что автомат АК-47 - плагиат с западных образцов. Но любой оружейный эксперт распознает, что заимствовано у предшественников, а что является оригинальным. Как сказал американский историк стрелкового оружия Эдвард Изелл: «Даже в наши дни, глядя на другие образцы оружия, не замечаешь в них того гениального, уникального конструкторского подхода, который виден в автомате Калашникова». Мне посчастливилось познакомиться с Михаилом Тимофеевичем в 1990 году. За 20 лет дружбы я многое узнал и лично убедился в гениальности конструктора.
- Как вы познакомились?
- В 1990 году я находился в Штатах вместе с женой Еленой, которую пригласили по обмену учеными в Смитсоновский институт. Как-то коллегам супруги позвонил профессор Института истории США Эдвард Изелл и сказал: «Я познакомился с Михаилом Тимофеевичем в Москве в прошлом году на съемках. Как автор книги об истории создания АК-47, я бы хотел пригласить конструктора в США с ответным визитом». К тому моменту он выслал несколько приглашений, но ни на одно не поступило ответа. Тогда я попросил американского ученого написать три копии письма, с которыми вернулся в СССР. На месте стало ясно, что письма так и не доходили до Калашникова, оседая в недрах особого отдела. На него даже не был оформлен загранпаспорт.

Владимир ПУТИН неоднократно отмечал большой вклад КАЛАШНИКОВА в историю отечественного вооружения. Фото Владимира ВЕЛЕНГУРИНА/«Комсомольская правда»

Из двух возможных вариантов - действовать по линии Министерства оборонной промышленности или по линии Министерства обороны - я выбрал последний. Дошел до министра Евгения Шапошникова. За 15 минут было все решено.
Я сразу же отправился на Ижевский оружейный завод. Зная о ревностном отношении руководства завода к известности конструктора, я разработал целый план. Мол, англичане хотят снять фильм о заводе и его руководителе. Директор меня внимательно выслушал. Обсудили условия доступа съемочной группы. В конце разговора я сказал про приглашение для Михаила Тимофеевича: «Посодействуйте, чтобы оформили загранпаспорт». Директор изменился в лице: «Кто он такой? Простой конструктор!» И с непарламентскими выражениями выставил меня за дверь, заявив: «Министерство обороны мне не указ, я подчиняюсь Министерству оборонной промышленности. Калашников - мой подчиненный, и в отношении него я принимаю решение под свою ответственность!» Я вышел и позвонил в Москву помощнику министра обороны. Через пять минут директор выбежал красный, стал извиняться, мол, мы неправильно друг друга поняли... История поставила все на свои места: сейчас именно Фонд имени Калашникова шефствует над экс-директором в рамках программы помощи ветеранам.

Михаил Тимофеевич с американским конструктором Юджином СТОУНЕРОМ, создавшим «М-16». Фото: gunshub.ru

Брежневский заказ

- В послевоенные годы Калашников сконструировал охотничий карабин «Сайга». Но его визитной карточкой он так и не стал. Почему?
- Леонид Брежнев любил поохотиться с иностранным лидерами. И вот однажды руководству завода с самого верха спустили задание за две недели разработать охотничий карабин для охоты на сайгаков. Михаил Тимофеевич взял свой автомат АК-47 и просто устранил возможность передвижения флажка предохранителя в положение «автоматический огонь». Карабин назвали «Сайга». После удачной охоты довольный Брежнев один из них подарил Фиделю Кастро.
А спустя десятилетия я провожал Михаила Тимофеевича в очередную поездку в Штаты. Конструктор был расстроен. Кто-то из руководства завода договорился об импортировании карабинов «Сайга» в США, а Михаила Тимофеевича в известность не поставили. Но американцы в итоге наложили на импорт вето. Оказалось, что путем простых слесарных действий карабин можно было легко превратить в автомат. Ввоз же автоматического оружия на территорию Америки запрещен. И заводское начальство всю вину за срыв сделки свалило на Калашникова: мол, конструктор не выполнил условия экспортного контроля!
Михаил Тимофеевич очень переживал. Но я его успокоил: «Не волнуйтесь, вы же были не в курсе сделки!» И добавил: «Надо бы для этого карабина спроектировать специальный спусковой механизм. И вот еще что. Охотнику важна не только безопасность, но и удобство в обслуживании. Ствол «Сайги» почистить - нет проблем, а вот спусковой механизм - сложно. Если бы он снимался, это решало бы сразу две задачи!»

Знаменитый конструктор на встрече с другом Александром ЖЕЛТОВЫМ (справа) и японским писателем Масами ТАКОЕ (слева)

Через полтора месяца приезжаю к нему домой в Ижевск на день рождения. «Саша, - говорит он, - достань ящик из-под кровати». Я выдвинул и обнаружил 49 различных съемных спусковых механизмов к автомату Калашникова, превращающих его в карабин. Михаил Тимофеевич лишь скромно попросил: «Конструктор без образования сделал все, что смог. Собрал из подручных средств и деталей на скорую руку. А у тебя - высшее образование, выбери лучший». Я понял юмор Михаила Тимофеевича, но почувствовал себя как плохой ученик на экзамене. Некоторые познания в механике позволили мне выбрать два образца. Высшей наградой для меня стал комментарий Калашникова, что лучший механизм находится среди двух отобранных. Идея съемного спускового механизма, по-моему, осталась до сих пор нереализованной. Мое предложение - запатентовать «спусковой механизм Калашникова» он выслушал, но потом отнес конструкцию на завод и им отдал. Дальнейшая судьба этого изобретения мне неизвестна.
Когда я его спрашивал, что особенного в его изобретениях, он и сам не мог четко сформулировать. Калашников многие детали изготавливал самостоятельно, держа их будущее взаимодействие в голове. И только после того, как деталь проходила конструкторскую проверку, делались ее чертежи.
- Главный козырь АК-47 - его надежность. Как он этого добился?
- Всегда лично ездил на испытания своего оружия. В СССР была целая система. Автомат, например, привязывали к танку и тащили по грязи несколько километров и после этого производили выстрелы. Мне посчастливилось присутствовать однажды на одном испытании. Пять новых автоматов разных советских конструкторов, участвующих в конкурсе, испытывались на заклинивание из-за нагрева после непрерывной стрельбы. «Калашников» проверялся последним. Некоторые изделия выдержали требования, но в итоге их все равно заклинило при продолжении огня. Михаил Тимофеевич предложил остановить испытания своей конструкции, когда количество выстрелов троекратно превысило достижение ближайшего конкурента. Но испытатели твердили: «Нет, нет, нет, надо дождаться, пока заклинит». Михаил Тимофеевич резонно заметил: «Но в протоколе же уже можно написать, что я выиграл? Прекратите, потому что на стрельбище может не хватить патронов».

Оружейник со второй женой Екатериной и детьми: сыном от первого брака Виктором и дочками - родной Еленой и удочерённой Нелли. Фото: РИА «Новости»

Его участие в конкурсе почти однозначно означало победу. Знаю, что в конкурсе на снайперскую винтовку Михаил Тимофеевич намеренно не участвовал, уступил первенство Евгению Драгунову. Для того, кто разбирается в оружии, очевидно, что Драгунов использовал в конструкции наследие Калашникова. Сейчас на заводе ситуация другая: нет конструктора, который бы его заменил. Берут принцип Калашникова, старые детали, но оружие получается хуже.
- Михаил Тимофеевич пришел на завод сержантом. А когда его решили повысить в звании?
- Только после появления в одной из западных газет статьи «Как сержант вооружил Россию» на это обратили внимание. Генсек Леонид Брежнев устроил кому надо разнос, и Михаила Тимофеевича в течение полугода (!) постепенно повысили до полковника. А Ельцин на 75-летие вручил ему погоны генерала. Михаил Тимофеевич спокойно относился к званиям и наградам. Даже не знал, где на новом генеральском кителе крепятся медали, наградные знаки и планки. А ему выходить после короткого перерыва к президенту уже в мундире надо. Так я ему помогал справиться...
- Каким он был в быту?
- Уравновешенным и бережливым. В 60-е на деньги от Сталинской премии он купил автомобиль «Победа». И всю жизнь ее хранил. Никому не разрешал кататься. Он не мог смотреть на сломанные вещи. Отремонтировал как-то мой чемодан, который я собирался выбросить. Я еще лет пять им пользовался. В последние годы он на даче сконструировал метлу, используя которую не надо было нагибаться.