«Мы мечтали о Победе, чтобы вдоволь наесться»
«Мы мечтали о Победе, чтобы вдоволь наесться»
70 лет отделяют нас от Великой Отечественной войны. Многих из тех, кто сражался на фронте и трудился в тылу, уже нет в живых. Но остались дети того страшного времени - те, кто в 1941 - 1945 годах только пошел в школу. Их истории - честные, щемящие, полные ярких деталей - по-прежнему ранят душу. Мы приводим воспоминания своих родных и знакомых, чья маленькая война стала частью большого несчастья.
«Все лето копали землю, отчего руки были в кровавых мозолях»
Ольга Анатольевна ВОЛКОВА, 88 лет, Полтава
- Когда началась война, мне едва исполнилось 14. Мы жили в поселке Кочеток Харьковской области - он оказался на линии фронта. Наш дом стоял на центральной улице. По ней отступали советские войска и шли в наступление немецкие. Потом фашисты драпали обратно. И те, и другие останавливались у нас в доме. Немцы вообще квартировали всю зиму 1941/42 г. Оккупанты завладели нашими кроватями, а мы с мамой, бабушкой и сестрой спали на полу. Они съели все наши продуктовые запасы. Выгребли из подвала картошку, переловили кур, зарезали корову. Мы же перебивались баландой. Самым вкусным блюдом мне тогда казалась вареная тыква. Среди наших постояльцев были и офицеры, и солдаты. Мы их всех одинаково боялись. Родители прятали от них дочерей - по чердакам, подвалам, в сараях. И сыновей, которым еще не пришло время служить или которых по болезни не мобилизовали, тоже прятали. Знакомые держали своего сына в яме несколько месяцев, ночью спускали ему еду и воду.
Ольга ВОЛКОВА вспоминает, как пряталась от фрицев в подвале |
«Едем на телеге в лес, а каждый на свою хату смотрит и тихонько плачет»
Софья Николаевна КОЗЛОВА, 78 лет, Витебск
- Когда немцы пришли в деревню, я, семилетка, пешком под стол ходила, а Ольге - это моя младшая сестра - двух еще не было. Папка наш сразу на фронт ушел - больше мы его не видели, а мама с утра до ночи на ферме работала. Сестра и хозяйство были на мне. Как-то утром мать прибежала с поля взъерошенная. Схватила наволочку, кинула туда хлеб, картошки чуток, нас в охапку и до бабы Зины повела. У той уже толпа собралась - таких же детишек, как мы. Дед Иван кобылу запряг и давай ребятню по очереди в телегу сажать. Мать в слезы: утекать вам, мол, из деревни нужно - немцы лютуют. Что тут началось! Бабы голосили, дети с телеги попрыгали. За главных у нас остались 23-летняя Аня Пискунова, она в положении была, и старенький дед Иван. Как сейчас помню: едем на телеге в лес, а каждый на свою хату смотрит и тихонько плачет. Километров десять тряслись, пока до какой-то поляны добрались. Несколько месяцев в землянке жили, ели что Бог пошлет.
Чтобы выжить, ребятишки работали за корочку хлеба. Надраивая немцам сапоги, они мечтали вырасти и поубивать фашистских гадов |
«Красноармеец Петя украл у немца часы, и семью, приютившую его, расстреляли»
Галина Владимировна МАХАНЕК, 78 лет, Витебская область
- Когда началась война, мне было четыре года. Отец ушел на фронт, и от него не было никаких вестей. Вскоре в нашу деревню под Витебском вошли немцы. Приказали взять теплую одежду и еду, вывели на улицу и подожгли дом. Меня, двух сестер, маму и бабушку посадили в вагоны и повезли в Германию. Но возле Гродно в чистом поле почему-то выгнали на улицу и велели убираться на все четыре стороны. Нас приютили местные жители. Помню хозяйку Василису, тетю Васю. И еще - там был земляной пол, и питались мы супом из картофельных очисток. В соседнем доме люди прятали от немцев красноармейца Петю, выдавая его за своего сына. Этот Петя украл у немецкого офицера часы и сбежал. И всю семью убили.
Малыши умудрялись находить минуты счастья даже во время войны |
«Фриц схватил меня за ноги и стащил калоши»
Мария Пантелеймоновна БРЕЕВА, 89 лет, Тула
- В 1941 году мне было 15 лет. Отец мой, Пантелеймон Наумович Гордеев, работал на московском заводе «Арсенал», мама - Анастасия Петровна - была санитаркой в Первой Градской больнице. Когда гитлеровцы двинулись на столицу, было решено эвакуировать всех детей на Урал. Но родители не хотели отпускать нас так далеко и договорились отправить младших детей к родственникам в деревню Нарышкино под Тулу. Мой старший брат - 18-летний Петя - остался в Москве: он вступил в Народное ополчение. Мама ни на день не могла отлучиться с работы, и везти детей поручили мне. Васе тогда было восемь лет, Нине - пять. Отправились мы налегке - думали, скоро за нами приедет мама и заберет в город. Мама приехала через месяц, в октябре 1941-го, но пути в столицу были отрезаны, и нам пришлось обустраиваться в Нарышкино в заброшенном доме. Вскоре в деревню вошли немцы. Это было в начале ноября - за несколько дней до этого у мамы родилась дочка, Верочка. В нашем доме остановилось несколько фрицев. Вели они себя разнузданно. Девчонки повязывали платки до самых бровей, мазали лицо золой, чтобы не привлекать внимание. Один бросился за мной вдогонку, я влетела в дом, хотела забраться на печку, и тут немец схватил меня за ноги: ему понравились мои галоши, и он недолго думая стащил их с валенок!
Ещё все вместе: Петя, Вася, Ниночка и Маруся ГОРДЕЕВЫ (Москва, 1938 год) |
Мария Пантелеймоновна БРЕЕВА ушла из жизни, когда верстался этот номер, 18 апреля 2015 года. На фото баба Маня с правнуком Артёмом |