О котах всемирно известного музейного комплекса знают все. Герои! Охраняют шедевры живописи от грызунов. А знаете ли вы, что история их служения высокому искусству началась с указа императрицы Елизаветы Петровны, в котором она повелевала губернатору Казани сыскать и предоставить ко двору Ее Императорского Величества «самых лучших и больших тридцать котов, удобных к ловлению мышей»?
Царское распоряжение вышло 26 октября 1745 года - 280 лет назад. Государыня позаботилась о сопровождении пушистого десанта: «Прислать котов с таким человеком, который бы мог за ними ходить и кормить, и отправить их, дав под них подводы и на корм сколько надлежит немедленно». Призвала народ проявить сознательность - дескать, у кого подходящие котики имеются, отправьте на благое дело. Что еще известно о пушистых фондохранителях?
Казанские коты считались особенно ловкими и проворными. Они и внешне отличались: лобастые, с крепкой шеей, широкоплечие, с коротким хвостом. Белые или серые. На лубочных картинках в XVII-XIX веках писали: «Кот казанский, ум астраханский, разум сибирский, сладко жил, сладко ел, сладко бздел».
Котоспецназ из Казани сначала расквартировали во дворце на пересечении Невского и Большой Морской улицы. А потом отправили в Зимний. Прибывших поделили на надворных, выслеживающих грызунов на подступах к зданию, и комнатных.
Увы, казанские коты не оставили в Петербурге потомства - в указе Елизаветы было прописано: звери нужны «кладеные», то есть кастрированные, чтобы регулировать их численность. Современные котики - родня местных аборигенов, которые со временем прибились к музею.
Возможно, среди нынешних дворцовых обитателей живут прапраправнуки котов, которых в 1944 году после прорыва блокады привозили в Ленинград со всей страны. Они должны были справиться с расплодившимися мышами и крысами. Спасали не только музейные фонды - весь город!
Сегодня в подвалах Эрмитажа обитают с полсотни котов и кошек. Свободно перемещаются по подвальным помещениям, могут выходить во внутренний дворик. Но к экспозиции их не пускают, хотя самые упертые рвутся. Кота Вандейку, например, нашли в вентиляционной трубе зала фламандской живописи.
Доступная мурзикам территория благоустроена. Повсюду миски с кормом, домики, множество лежаков, кормушки, когтеточки, игрушки. В распоряжении хвостатых трубы отопления - погреть бока.
Кто-то из пушистых прибился к музею сам. Кого-то принесли и оставили у дверей. За всеми наблюдают ветеринары, а новенькие отбывают карантин в просторных клетках.
Среди эрмиков - так называют эрмитажных котиков - немало долгожителей. Есть даже 20-летние. А кошка Муфта оставалась на посту аж 24 года!
Все музейные кошки содержатся за счет благотворительных пожертвований. Отчисления в фонд котов Эрмитажа делают его гости, активисты, спонсоры. Ухаживать за прайдом помогают волонтеры.
Солнечный котик
Петербургские коты художника Владимира Румянцева гуляют по крышам, поют романсы, играют в гольф, музицируют, чаевничают, ходят на рыбалку и выглядят очень позитивно. Солнечные котики в Северной столице. И как жаль, что четыре года назад, 9 октября 2019-го, их создатель, не дожив до 63 лет, умер от инсульта.
Имей в виду
- Сотрудники музея проводят выставки, пристраивают питомцев. Отдают только жителям Петербурга и Ленинградской области: если не сложится - проще вернуть. Новый хозяин не может посещать музей бесплатно, но ему всегда рады.
- Слово «брысь», возможно, производное от «берегись». Извозчики, разгоняя людей из-под колес, в спешке съедали звуки. В словаре Даля «брызь» - повелительное наклонение глагола «брызнуть» (быстро сделать). Французы гоняют мурлык словом оuste (пошли прочь). Британцы - shoo. Итальянцы - passa via (уступи дорогу). А испанцы говорят fu, как собаке.
- Первый кот, поселившийся в Эрмитаже, - Василий, любимец Петра I, привезенный из Голландии в начале XVIII века.
Источник фото: Коты художника Владимира Румянцева / VK,Олег Золото / «КП»