Охлобыстин похвастался Садальскому, как отрезал головы 15 душманам

Тогда, в 90-е, кино в нашей стране не снимали, театры загибались, и Садальский пришел работать в «Экспресс газету». Светским репортером! Тогда можно было пойти в ларек у метро «Новослободская», выпить с «корнетом Плетневым» водки из пластикового стаканчика, запив третьей «Балтикой» и пописать с ним в кустах на брудершафт на глазах изумленного мента. Который потом требовал только одного - автографа своего любимца – рыжего, честного, влюбленного.

Конечно же, он РЫЖИЙ. Садальский - 100-процентный Арлекин, никак не Пьеро.

Разумеется, ЧЕСТНЫЙ. Наш герой патологически не выносит лицемеров.

Ну а ВЛЮБЛЕННОСТЬ - его перманентное состояние. Рискните прийти в его компанию с красивой и умной женщиной, и этот мерзавец по-гусарски сделает из вас главную мишень своего остроумия...

- Давай мы к августу, к твоему 70-летнему юбилею, сделаем целый спецвыпуск «Экспресс газеты», - предложили мы Стасу, не сомневаясь в положительном исходе.

- Ой, не надо, - вдруг запричитал народный артист. - Не хочу к себе никакого внимания. И банкет не стану большой собирать. И телевидение на фиг посылаю уже целый месяц.

- Тогда давай больше интервью красивое, юбилейное?

- О, не надо, прошу, ребят, не хочу я этого сейчас ничего.

- Ну а можно хотя бы представить тебя как нашего коллегу? Ты же и репортер прекрасный, и блогер народный, и ютуб-канал свой ведешь. Напечатаем несколько твоих заметок, театральных баек, афоризмов… А уж читатель сам сделает вывод, что ты за человек.

- А это пожалуйста, - успокоился юбиляр. - Печатайте сколько угодно.

Что, собственно, мы и сделали.

Застратi, aле незалежнi

- Как же я люблю морские круизы! - уверял Садальский. Но чем больше я их люблю, тем реже у меня их бывает. В 1996 году сорвался пятый по счету! А начиналось все так безмятежно.

Меня пригласили на кинофестиваль «Бархатный сезон», который должен был стартовать в столице Украины, а затем продолжиться на борту белоснежного лайнера «Тарас Шевченко».

Он должен был пройти во время круиза по Средиземному морю и стать всем фестивалям фестиваль. Руководители всех имеющихся конкурсов - от мощного рудинштейновского «Кинотавра» до хилого украинского «Стожары» - собрались «з усих краiв гоп до кучи».

…Киевский киноконцертный зал «Украина», начиненный супертехникой «Филипс», был переполнен. У входа чернобровая дивчина выдавала всем дезодоранты для туалета (спустя двое суток я понял, почему!)

Первое отделение концерта я промучился. На сцене лучше всех смотрелись «Песняры». Болгары пели на своем родном - английском. Украинцы тоже. А с английской помойки приехала группа «Свит». 20 лет назад они славились типа наших «нанашек». И напудрились они так же густо. Терпеть эту бредятину не хватило сил. Тем более я знал, что в банкетном зале по приказу Кучмы накрыты умопомрачительные столы со знаменитой горилкой. Подбив своих друганов, я преодолел кордоны полицаев и прошел на фуршет. Наевшись стоя, мы сели за круглый стол и попросили десерта.

Сдав по $20 за французскую визу, мы переночевали в Киеве, а уже в 5 утра были загружены в автобусы. Которые почему-то не поехали. В 8 утра по автобусам стали ходить фестивальные девушки и просить у нас еще по $100. Мол, для отхода «Тараса Шевченко» не хватает «каких-то 50 тысяч».

Как ехали - отдельный разговор. Водитель, останавливаясь в чистом поле, говорил: «Мальчики - направо, девочки - налево!» Чертыхаясь и прячась в придорожном овраге, народные артистки с трудом вылезали оттуда. Подать руку им было некому: в это время «юноши» своей мочой выжигали правую сторону шляха.

Отбив за 12 часов езды все зады, мы наконец попали в Одессу. Ах, какой это раньше был город! Разноцветный, озорной, хлебосольный… Теперь город вымер. Пусты глазницы окон.

Мэр Гурвиц, отдающий дома под коммерцию, смотрит только на первые этажи. Поэтому все остальные - облезлы и унылы. Оперный театр во время оккупации выглядел наряднее.

Вся кодла артистов, журналистов и и прихлебал выгрузилась на морвокзале. Алексей Петренко со своей супруженкой Галей Кожуховой достали сало и горилку. Аля Пахмутова из чемодана сделала стол. Вова Мулявин со своей женой Светой Пенкиной принесли цветы, Ада Роговцева - шоколад. И мы стали праздновать день рождения Лиды Шукшиной. Ведь на корабль нас не пускали.

А потом всех известных персон попросили поехать к какому-то тузу. Подрулив к мраморному особняку, мы прошли охрану: документами послужили наши лица. Самыми прыткими оказались Марк Рудинштейн и журналистка Тома Мартынова. Сняв неказистого мужичка, они уговаривали его пустить нас на корабль. Мы же с Бисером Кировым спросили уборщицу, кто в этом здании главный. Она назвала Руслана Борисовича. И тот в считанные секунды решил проблему. Только потом мы узнали, что Руслан Борисович - губернатор области.

Мы попали на лайнер «Тарас Шевченко». Однако одесситы смеялись над нашей наивностью. Они знали, что мы никуда не поплывем. Турфирма «Тартус» уже забрала денежки и, как мне признались устроители, смылась. Хозяин же фестиваля Вова Иваненко ходил и врал, что маршрут прорабатывается. Что Монте-Карло и Ниццы не будет, зато будет Турция.

Маршрут «прорабатывался» до утра. После чего началось наше бегство. Утратив последние иллюзии, мы сели в самый разбитый поезд Одесса - Москва.

Бред сивой кобылы

В вагоне-ресторане встретились два непризнанных гения - Коля Сафронов по кличке Никас и Ваня Охлобыстин. Они возвращались с кинопроб от Киры Муратовой, когда-то снявшей два действительно хороших фильма, и то благодаря актерам. В последних же ее работах вместо артистов - участники самодеятельности. Сюжеты «выстраданы». Но кинематографисты продолжали отмечать Киру высшими призами, хотя сами из ее лент ничего не понимали. Теннесси Уильямс очень точно говорил: «Буржуа любит скучное - мол, мы понимаем, а быдло нет!» Ни одна страна мира, даже родина зулусов, не приобрела картины Кирочки, но денег на производство очередного «шедевра» ей опять давали.

Но вернемся в наш поезд. В вагоне-ресторане Охлобыстин напился и стал хвастаться, как он отрезал головы 15 душманам, что скоро родит семерых детей и уйдет с женой в монастырь. А потом долго требовал от Сафронова признания, был ли у того гомосексуальный опыт…

Покинув маргинальную парочку, я пил липовый чай с красивой критикессой из Санкт-Петербурга. А потом захотел спать, но, зайдя в свое купе, тут же захлопнул дверь. Там сидела журналистка из Екатеринбурга и с ней Никас Сафронов. В поисках свободной полки я добрел до тамбура. Там целовался взасос с огромным детиной все тот же Охлобыстин. Заплатив проводнику 100 баксов, я заснул в его купе.

Вы не поверите, но, выдохнув пыльный воздух на рынке возле Киевского вокзала, я испытал счастье, что круиз не удался.

Волшебная сила искусства

Ночью в «Гранд-Экспрессе» по пути в Петербург репетировали мы однажды с Ольгой Богдановой сцену из спектакля. В этот момент к нашему купе подходит человек и говорит:

- Мы с мамой не хотим слушать ваши семейные разборки!

Занавес…

Мы с Олей тихо похихикали и разошлись по купе. Действительно, чего это мы? Забыли, что не на сцене…

Утром у истории было еще более комичное продолжение. Оказалось, что пострадавший от нашего громкого таланта - замечательный певец Олег Погудин, возвращавшийся домой после концерта в Москве. Расстались по-доброму.