«Он стучал, бедный, два часа»: на какую подлость решилась молодая жена перед смертью Градского
За несколько месяцев до смерти Александра Градского его на тот момент еще гражданская супруга Марина Коташенко подыскала для обессилевшего артиста надежную сиделку. Ранее Нигора Фазилова досматривала отца блондинки, но ей даже в голову не приходило, что на новом месте она будет наблюдать за поистине дикими вещами. Поначалу женщине пришлось нелегко. Привыкший властвовать и командовать Градский проявлял себя как крайне требовательный клиент. Впоследствии Нигора прониклась к боссу симпатией, а к Коташенко, наоборот, стала испытывать неприязнь.
«Как женщина — ничего не делала. Как жена она говорила мне, что нужно делать. Я как-то спросила у Градского, нужно ли мне прислушиваться ней? На что был дан ответ: «Только меня будешь слушаться, я тебя на работу принял», — вздыхает Фазилова в студии программы «МАЛАХОВ».
Но самые страшные события развернулись уже перед самой кончиной Градского. На тот момент Марина все-таки добилась своего – музыкант и годами жившая в ожидании почетного статуса дама зарегистрировали отношения. О тайной церемонии не знали даже старшие дети артиста, которых Коташенко, видимо, не переваривала на дух.
В тот день, когда Александра Борисовича увезли в больницу с подозрением на инсульт, в опустевшую квартиру вскоре прибежала его супруга. Как выяснилось, дамочка засела в апартаментах не просто так, а чтобы помешать войти в квартиру старшему сыну Градского Даниилу. Молодой человек приехал за медицинской картой, которую тогда потребовали врачи, но столкнулся с подлостью мачехи. Несмотря на все уговоры и стук в дверь, Марина так и не пустила на порог своего главного «конкурента».
«Потом приехал Даня, стал стучать, он стучал, бедный, два часа, пытался попасть внутрь, а я не могла открыть, потому что не было ключа, да и Марина запретила мне», — рассказывает сиделка.
Шок и ужас также вызвала публикация фрагментов из дневника, принадлежавшего предположительно Марине Коташенко. Если судить по этим записям, то ее вряд ли можно назвать заботливой и доброй супругой.
«Полюби его, как раненое животное, и добей», — якобы писала блондинка, не подозревая, что злополучный дневник окажется в руках старших детей Александра Борисовича.
