Песни Стаса Михайлова наполнены штампами, а стихи Ваенги - образец графомании

Искать ляпы в песенных текстах - дело несложное: слышали мы и про ноздри, которыми Олег ГАЗМАНОВ «втягивал землю», и про «колышущиеся на ветру» губы от «Дискотеки «Авария»... Но... поэт в России - больше, чем поэт: в наше время авторы подобных нетленок по-прежнему претендуют на звание «властителей дум», а то и наследников самого А. С. ПУШКИНА. В преддверии 215-летия гения мы решили проанализировать творчество столпов нашей эстрады - самых рейтинговых и высокооплачиваемых: Стаса МИХАЙЛОВА, Григория ЛЕПСА и Елены ВАЕНГИ. Исполняют со сцены они часто то, что сочинили сами. Оценить их тексты мы попросили профессиональных филологов.

Имена «поэтов» экспертам мы не называли - чтобы разбор получился беспристрастным. Для вас мы их указали в скобках. Авторскую пунктуацию, как она приводится на сайтах артистов, мы оставили.
- Массовый слушатель высоких требований к современной песне не предъявляет, - сетует кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка Института гуманитарных наук Московского городского педагогического университета Мария Захарова. - Не случайно вместо «поэта» появился «текстовик» - мастеровой, клепающий тексты, как кастрюли. На вопрос «О чем песня?» слушатели часто отвечают: «о любви», «грустная», «они расстались», «он ее бросил» - перед ними не история, а примитивный смысловой модуль. Лекало современной эстрадной песни просто: в принципе должна быть рифма, а качество, стиль, новизна не имеют значения. Много штампов: на волю как птица; большое небо, большое сердце, рвать коней, былые утехи («Женщина-обман», С. Михайлов). Рифмуются одинаковые слова, слова одной части речи, однокоренные - складывается ощущение, что это происходит не по замыслу автора, а потому что по-другому не получилось: мечте своей - вине своей; подняли всех - ушел на век; дом, семья - для тебя («Расскажи», Г. Лепс). В первой паре автор повторяет то же слово в идентичном положении - такой повтор рифмой не считается. Единственная удачная пара «любя - для себя» мгновенно уничтожается нанизыванием схожих элементов - «семья», «тебя».
Примечательна такая конструкция:

У коня воруют волю,
Удила да хомут.
А мне без тебя не надо воли
Без тебя я головою в омут.
(«Оловянное сердце», Е. Ваенга)

В содержание песен Стаса МИХАЙЛОВА лучше не вдумываться

- Зарифмовать разные формы одного и того же слова - замечательный образец графомании: волю - воли. Но хомУт - омУт или как вариант хОмут - Омут - вообще за гранью. Ритмика, общий облик стихов вызывают ощущение плохого подстрочника.
Самое слабое место песенных текстов - логика. В приведенном примере у несчастного коня, с точки зрения автора, есть и воля, и хомут - однозначные антонимы. Вероятно, сочинителю неизвестно значение слов «воля», «удила», «хомут». Да и при чем здесь конь, если разговор идет о ночи любви между героиней и героем?
Любопытны образы, создаваемые в данных «произведениях».
Слепцы перед прозрением - «Как обычно, мы без фонаря, // И светом мы обязаны лучине. // Как слепцы перед прозреньем!» («Приказ», Г. Лепс): по мысли автора, слепцы всегда прозревают?
Полумертвый в мешковине - «Как копошится полумертвый в мешковине» («Приказ», Г. Лепс): обычно полумертвый - это тот, кто не мертв, но выглядит/ведет себя как мертвый. Если он «копошится» - то, наверное, полуживой; хотя если он «в мешковине» - значит, его собираются хоронить, тогда наиболее точное слово для передачи авторской мысли - «зомби», да и ритмика стиха станет стройнее: «Как копошится зомби в мешковине!»
Рука неба - «Ну, где же, небо, твоя рука?» («Ты слышишь, небо», С. Михайлов), а также нога, уши и хвост?
«Разлука подкралась, а главное // Не будет возврата в обратное» («Где ты», С. Михайлов): «возврат в обратное» - даже представить невозможно, что это значит.
«Не держи мои руки, любимый, // Не сбивай меня с ритма» («Принцесса», Е. Ваенга) - героиня отжимается? Не подумайте дурного - следующая рекомендация «забывай понемногу», то есть «отпусти мои руки и начинай медленно забывать» - это не поэзия, а медитативная техника.
«Я тебя забываю по нотам» («Принцесса», Е. Ваенга) - разрыв фразеологизма «разыграть как по нотам», другими словами, «в соответствии с заранее разработанным планом» превращает его в свободное сочетание с прямым смыслом. Отсюда вопрос: кто написал партитуру «забывания»? Моцарт? Бах? Глинка?
«Где-то вдалеке лежат пробитые сердца» («Приказ», Г. Лепс) - наречие «вдалеке» указывает на внешнее наблюдение, то есть мы видим пробитые сердца! Кучкой навалены?!
В текстах «Ты меня не отпускай», «Мираж», «Я к вечности шагаю день за днем...», «Я скажу с небес» (все - С. Михайлов) форма не является главной проблемой: если не вдумываться в содержание, тексты звучат неплохо. Но то, что создаваемые конструкции противоречат друг другу, а слова не сочетаются, автора, похоже, не заботит.

Ты лежала, чуть прикрыв свое тело от меня,
Тишина вокруг и лишь только двое ты и я.
Нежный голос твой и вздох пробудил мое сознанье,
Нам остался лишь часок, а потом вновь расставанье.

У Елены ВАЕНГИ проблемы с логикой. Фото Анатолия ЖДАНОВА/«Комсомольская правда»

Вопрос: как можно «лежать, чуть прикрыв тело от кого-то»? В семантику глагола «лежать» уже входит понятие «тело». У автора получается некая «ты» и отдельно еще какое-то тело, которое эта «ты» чуть прикрывает, очевидно, собой. Первые две строчки показывают картинку глазами внешнего наблюдателя, то есть он видит ее и осознает тишину вокруг них - что же тогда пробудили ее голос и вздох? Смысл первых двух строк: «Ты спала, а я на тебя смотрел», смысл третьей: «Ты меня разбудила/привлекла мое внимание»... Как такое может быть?

Ты меня не отпускай я вот-вот закрою двери,
Ты поделись своей постелью в мои объятия влетай.

Дивные строки! Если она не должна его отпускать, значит, он уходит: он - в дверях, она - или в кровати, или у дверей. Если допустить, что он стоит снаружи дверей и пытается их закрыть, но, оставив, вероятно безуспешные, попытки закрыть двустворчатые двери (обычная дверь дома или квартиры обозначается словом в единственном числе), он требует ее поделиться постелью. Получается, она в постели, он вбегает в комнату из-за дверей. В финале ей предлагается «влететь в его объятия»: оттолкнувшись от постели, она подпрыгивает и влетает в объятия в тот момент, когда он прыгает из-за дверей в ее постель. Акробатический этюд, а не лирическое повествование!

Уходя, надену плащ, ты проводишь до порога,
Я ухожу теперь намного, но ты милая не плачь.

Успокоившись, он все же решает уйти, причем надев плащ: почему именно эта деталь одежды важна для автора - загадка. Здесь исчезает образ дверей и появляется порог (вероятно, автор не видит разницы между этими образами в русской ментальности: дверь - то, что можно и закрыть, и открыть; порог - грань, точка невозврата). В заключение милая оговорка, характерная для речи детей трех-пяти лет, - смешение наречий «намного» и «надолго».
Стихотворение «Мираж» - лучшее с точки зрения эстетики сюрреализма:

Ты растворилась и исчезла,
Оставив только мокрый след.
(Снегурочка растаяла? - М. З.)
Ушла, оставив обещанья
И свой невидимый портрет.
Продолжаем погружение в надреальность: портрет оставила, но невидимый:

Бананы, курточка и кофта,
Остались тенью на руках.

Смысл окончательно ускользнул. Под словом «бананы» автор, возможно, имел в виду тип брюк. Но если считать, что «бананы» - фрукты, текст приобретает ни с чем не сравнимое очарование. Финал затмевает все:
Твой волос пышно развивался на ветру,
Я руки было протянул, но потерял судьбу.
«Пышно развивающийся волос» - именно так, в единственном числе, невозможно представить. «РазвИваться» - значит находиться в процессе развития или становиться не завитым - здесь допущена орфографическая ошибка. Далее: руки обычно протягивают к кому-то или  к чему-то - без указания на объект конструкция вызывает ассоциации с безобъектным выражением «протянуть ноги». Отдельный образ - «потеря судьбы». Судьба - это либо стечение обстоятельств, либо участь, доля, жизненный путь, ни то, ни другое не может быть потеряно, поскольку не приобретается, а складывается во времени.
Стихотворение «Свеча» (тоже С. Михайлов) тронуло традиционной для детского сада синтаксической конструкцией: «Если б я имел коня, // я б кормил его три дня». Сравните:

В моем окне горит свеча
Такая яркая она.
Вывод эксперта:
- Трудно понять, чего больше в приведенном выше потоке сознания: откровенной халтуры, неумения выражать свои мысли или проблем с логикой и мышлением. У людей, которые создают подобное, нет ни чувства языка, ни элементарных знаний либо их абсолютно не волнует результат.

Григорий ЛЕПС демонстрирует примитивные образцы рифмоплетства. Фото Анатолия ЖДАНОВА/«Комсомольская правда»

Больше, чем поэт

Рассмотреть другие образцы песенного творчества тех же авторов согласился коллега нашего строгого критика, кандидат филологических наук Александр Алексеев. Ему досталось стихотворение «Ты пришла» (Г. Лепс):

Я... Я всю жизнь о свободе мечтал
И за шею ловил ее.
Мне в пути нужен был только ветер, но тут
Ты подошла незаметно, опасно и лезвию.
Я без свободы - ничто,
Повторяю на то тебе вновь и вновь,
Не смогу я уже поменяться и не надо
Зубами вгрызаться и пить мою теплую кровь.
Ты пришла ко мне сегодня на нейлоновых чулочках,
Юбку выбрав покороче, в туфельках на каблучочках,
В трусиках La Perla своим телом
И запела, упиваясь красотой своей.
Я могу, наверное, с тебя сейчас сорвать одежду,
Разорвать, как грелку и выбросить в окно надежду...

- Текст переполнен грамматическими и лексическими алогизмами, - выносит свой вердикт Александр Валерьевич. - За шею ловил ее - у свободы есть шея? Опасно и лезвию - грамматическая связь отсутствует. Пришла на нейлоновых чулочках - почему не «в»? Предлог «на» употребляется с этим глаголом при обозначении обуви. Боюсь себе представить, что дама сотворила с чулочками. Каблучочках - неоправданное употребление уменьшительно-пренебрежительного суффикса: видимо, обувь вызвала у автора глубокое омерзение. Своим телом - не согласовано ни с одним членом предложения. Она пришла своим телом... то есть могла прийти и чужим... или могла прийти не телом.
Разорвать, как грелку - фразеологизм на основе поговорки «как Тузик грелку», которая обозначает крайне грубое и деструктивное воздействие. Но кого разорвать - одежду или даму?
В окно надежду - употребление абстрактного слова в контексте, предполагающем конкретное. А если «надежда» тоже имеет тело? Пришла телом? А ее - в окно.
Интерпретация песни получается такой: герой песни влюблен в Свободу (она телесна отчасти - обладает шеей), но соперницей Свободы выступает Надежда, которая способнее в своей материальности, - она пришла телом, на котором оказались трусики и каблучки, изготовленные из чулков. Однако подобная обувь вызвала недовольство лирического героя, и он намерен разорвать Надежду вместе с одеждой и извергнуть из своей жизни.
Следующий текст любопытен с точки зрения выраженной системы ценностей («Абсент», Е. Ваенга):

А я не знаю почему, но меня тянет,
Меня так тянет! Ох, как меня тянет!
И я все время пропадаю ночами...
Все это было не раз!
И к сожалению, все повторится!
Я только время поменяю и лица,
Зеленый цвет я не поменяю!
А я узнала интересный момент,
Что и Ван Гог и Матисс и Дали
Курили таба-табак,
Употребляли абсент
И кое-что,
Кстати, тоже могли...

Какими семантическими признаками формируется жизнь лирического героя?
1. Ценностная доминанта алкоголя: зеленый цвет [абсента] не поменяю.
2. Авторитет «богемы»: Матисс, Дали...
3. Половые сношения: тоже могли кое-что (эвфемизм для обозначения якобы табуированной физиологии. Другой вариант - наркотики); не забуду... но любить не буду (примат телесных отношений над духовными).
4. Родовые окончания рассказа указывают, что лирический герой - женщина.
Вывод: перед нами исповедь лица женского пола (4), склонного к промискуитету (3), находящегося в нетрезвом состоянии (1) и определяющего свой образ жизни как обладающий высокой ценностью вследствие ассоциации с культурными ценностями (2). Иными словами, мы читаем проповедь претенциозной пьяной блудницы.

МИХАЙЛОВ - ПОШЛЕЙШАЯ ПАРОДИЯ НА ЭЛВИСА ПРЕСЛИ

Артемий ТРОИЦКИЙ, музыкальный критик:
- Eсли в нашей стране безумно популярны всякие чудовищные, на мой взгляд, артисты типа Стаса Михайлова, то это вовсе не значит, что все люди у нас дебилы. Просто люди слушают ту музыку, которую им навязывает телевидение. Что находит народ в Стасе Михайлове, не знаю. Все его песни написаны как будто под копирку. Я не нахожу его ни сексуальным, ни убедительным в плане эмоций. Вообще не вижу в нем ничего, достойного внимания. В моем представлении Стас Михайлов - это усредненный кабацкий певец. И его всероссийская слава мне непонятна. Это уже явление из серии «умом Россию не понять».

Евгений ГРИШКОВЕЦ, писатель, режиссер, актер:
- Людей, которым нравятся Лепс и Ваенга, я еще могу понять. В них даже есть какая-то искренность. Елена Ваенга, на мой взгляд, вполне искренне заблуждается в том, что пишет СТИХИ. В Григории Лепсе есть какая-то лихость, драйв, кабацкое отчаяние, которого людям не хватает в повседневной жизни. Но Стас Михайлов - это... просто плохая музыка, отвратительно аранжированная и исполненная мерзким голосом. Ясно, что аудитория Михайлова - в основном одинокие, несчастные женщины. Они несут свои, по сути, сиротские деньги ему. А он живет на них в своем сусальном золоте, изображая из себя пошлейшую пародию на Элвиса Пресли.  И это чудовищно!

От редакции. Затевая этот обзор, мы никоим образом не хотели задеть чувства поклонников известных артистов. Но творения рифмоплетов составляют огромный срез современной масс-культуры, которую, к сожалению, многие воспринимают как образец высокого искусства. Мы благодарим сотрудников Института гуманитарных наук МГПУ за помощь и надеемся, что кого-то наш обзор заставит строже посмотреть на творения кумиров и обратиться наконец к настоящей русской поэзии.