Людмила Абрамова: Марина Влади никогда не отдаст самое ценное, что у неё осталось от Высоцкого!

Ценность артефактов барда, проданных на аукционе в Париже, важна лишь коллекционерам

Последнее стихотворение, посмертную маску и еще 35 лотов связанных с жизнью и творчеством Владимира ВЫСОЦКОГО, выставила на аукцион в Париже его вдова Марина ВЛАДИ. Все это - на общую сумму 365 тысяч евро - приобрел уральский бизнесмен Андрей ГАВРИЛОВСКИЙ, хозяин бизнес-центров и музея поэта в Екатеринбурге. Мнение об аукционе второй жены Владимира Семеновича – актрисы Людмилы АБРАМОВОЙ  - узнал наш репортер.

- Людмила Владимировна, как вы отнеслись к аукциону, на котором проданы личные вещи Марины Влади, связанные с Высоцким?
- Знаете, Борис, шум, который устраивается по поводу этого аукциона, совершенно неуместен. «Разоблачать» Марину Влади и французов и показывать их «жадность и «глупость» - никчемное занятие. Аукцион как таковой лишь пользу принес. Те вещи, которые проданы, ушли в надежные руки. С бизнесменом Андреем Гавриловским мы знакомы давно. Я рада, что все теперь в его руках. Другое дело – когда и куда все это вернется в Россию?

Людмила АБРАМОВА

Теперь по поводу вещей. Бронзовая маска. Бронзово-серебряный сплав там хороший. Художник Юрий Васильев серебра не пожалел. Но это ведь не оригинал. Оригиналом все же нужно считать экземпляр гипсовой отливки. Именно он и хранится в музее Высоцкого в Москве. Всего же было сделано четыре таких отливки. Судьба их не совсем ясна. Одна точно предназначалась для Марины Влади. Вторая гипсовая маска находилась у Юрия Делюсина. Еще одна маска была отдана Валерию Золотухину.  И четвертый художник сделал для себя. После его смерти вдова отдала посмертную маску мне. А я сдала в музей. А бронзовых маски было три. Вторая должна быть  у кого-то из близких Артура Макарова. О третьей мало что известно.
Знаете, у Марины в воспоминаниях написано, что у Володи на столе всегда лежала посмертная маска Пушкина. Такого быть не может. Маска – это не произведение искусства. Высоцкий мог ее хранить в доме. Но напоказ не выставлял.

Андрей ГАВРИЛОВСКИЙ

Теперь по поводу автографа так называемого последнего стихотворения Высоцкого. Оно ведь отнюдь не последнее. Но оригинал вещь существенная. Для кого? Больше для коллекционеров! Даже для такого литературно-мемориального музея как наш такой автограф не очень-то и важен. Потому что текст этот известен давным-давно.
- А поступок Марины как расцениваете?
- Марина ни у кого ничего не украла! Она продавала свое! Ну, продала и, слава Богу. Смотрю, даже как-то дешево продала. Как бы поступила я, сказать сложно. Потому что не могу знать, как и чем она живет во Франции. Вряд ли ее дети живут богато. Но поступок Марины не повод, чтобы обвинять ее, что она что-то не подарила в музей Высоцкого. Во-первых, она выходила замуж не за музей, не за Нину Максимовну, не за меня, не за Никиту с Аркашей. А за Володю. И она совершенно не обязана какой-то трогательной любовью любить нас. Да, к Никите она относится плохо. Особенно после выхода его фильма об отце. Понять это можно. Но при этом не пакостит и грязью его не поливает.






Между музеем и Мариной нормальные отношения. Она передала нам очень много ценных Володиных фотографий, публикаций, документов. Конечно, самое ценное она нам не отдаст. И никому не отдаст. Это письма Высоцкого. Их немного. Но часть этого сокровища пропала или была украдена.
- А ваш сын Никита Владимирович как думает?
- У нас абсолютно одинаковые взгляды. Гоняться за каждым «сокровищем» для коллекционеров музей не может. Музей – не коллекционер! Потому что считаю, интерес к Высоцкому поддерживается не личными вещами и даже не фотографиями и автографами, а отношением людей к его поэзии и актерскому мастерству. Все равно все когда-нибудь придет в музей!