Карьеру Лады Дэнс погубило нападение на журналиста «Экспресс газеты»

Становиться журналистом я не собирался. В отличие от Михаила Лукина - нынешнего главного редактора газеты «Коммерсантъ», с которым я познакомился еще в шестом классе на районной олимпиаде по истории. Потом он ходил в школу юного журналиста при журфаке МГУ. И с гордостью показывал мне свои первые публикации в газете «Горняцкая смена» - стандартные для того времени статьи про комсомольских активистов. А мне такая работа казалась не очень интересной.

После школы я поступил в Московский институт электронного машиностроения на факультет прикладной математики. Хотя творчества тоже был не чужд - сочинял смешные рассказы и выступал с ними в самодеятельных концертах. В школе к моей писанине относились благосклонно. А вот в институте я из-за нее чуть не пострадал.

Осенью 1987 года бывшая одноклассница, которая училась в нашем институте на другом факультете, пригласила меня выступить у них на вечере. Я прочитал там рассказ «Письмо в редакцию», где обыгрывал выезд нашего курса на сельхозработы и стебался над убогими условиями труда и быта в совхозе.

После этого один из активистов, оказавшийся внештатным сотрудником то ли милиции, то ли КГБ, предложил мне пройти в комитет комсомола и начал грозить уголовной статьей за антисоветскую пропаганду. Особенно его возмутила шутка про толкавшего пафосные речи бригадира, что ему надо работать не в совхозе, а в райкоме партии. Он даже предположил, что я написал это не сам, а меня надоумил какой-то агент ЦРУ.

Честно говоря, я тогда присел на очко. Перестройка только начиналась, и такие обвинения могли иметь серьезные последствия. К счастью, меня отмазали комсомольские вожаки, которым был не нужен политический скандал.

Но я не успокоился и под впечатлением от этой истории написал новый, еще более скандальный рассказ «Жертва гласности». Весной 1988 года выступил с ним на институтском конкурсе самодеятельности и неожиданно получил первую премию - целых 20 рублей. Это были первые деньги, которые мне заплатили за написанный мной текст.

Следы на сапогах Махмуда Эсамбаева

В журналистику меня занесло уже в начале 90-х, когда в нашей стране многое изменилось и вместо комсомольских и партийных деятелей героями СМИ стали звезды шоу-бизнеса. В то время мы с моей однокурсницей Ниной Чеботаревой создали свою группу «Красная Горка», для которой я написал тексты нескольких песен.

Чтобы продвинуть наше творчество, стали искать контакты со студиями звукозаписи, с организаторами концертов. И случайно познакомились с начинающим журналистом из Чебоксар Владом Кидановым, который вел музыкальную рубрику в местной молодежной газете. Он попросил нас помочь с материалами о столичном шоу-бизнесе. И с 1992 года мы начали готовить для него подборки скандальных историй и слухов, которые нам рассказывали знакомые из музыкальной тусовки.

Потом нашими материалами заинтересовались журналисты из других городов. В их числе - Наташа Тимченко из Брянска, в дальнейшем снискавшая известность как автор текстов для певицы Натали, групп «Рефлекс», «Лицей» и других звезд.

Так постепенно я в это дело и втянулся. Хотя долгое время не относился к нему серьезно. Зарабатывал я программированием - создавал системы управления для баз данных складского учета. А журналистика была для меня чем-то вроде хобби.

В 1993 году администратор «Красной Горки» Снежана Туранок где-то надыбала приглашения и позвала меня на презентацию альбома Игоря Саруханова. Это был мой первый поход на мероприятие такого рода.

Нас посадили за столом с ведущим радио MAXIMUM Костей Михайловым - сыном звезды фильмов «Мужики!..» и «Любовь и голуби» Александра Михайлова. На столах в огромном количестве стояла спонсорская водка. А вот закуска была крайне скудная - немного фруктов и орешки. В результате я основательно напился.

Закончилось все безобразным конфузом. В какой-то момент Костя показал на сидевшего неподалеку величественного Махмуда Эсамбаева и предложил выпить с ним. Мы подсели к нему за стол. Махнули по рюмке. И тут - о ужас! - выпитое со страшной силой начало проситься обратно изо рта.

Я понял, что до туалета не добегу, и, воспользовавшись тем, что в зале было темно и громко играла музыка, решил потихоньку срыгнуть прямо на пол. Но немного не рассчитал и обильно забрызгал дорогие сапоги дедушки Махмуда. Представляю, как он был удивлен, когда приехал домой и увидел, что стало с его сапогами.

До сих пор мне за это ужасно стыдно.

Облом с дочкой Старыгина

Судьбоносную роль в моей журналистской карьере невольно сыграл Андрей Губин. Он учился со мной в одной школе - только на несколько классов младше. Я обратил на него внимание, когда уже был студентом и приходил в школу на какие-то праздничные мероприятия. Андрей тогда носил свою настоящую фамилию Клементьев и исполнял под гитару «Поезд в огне» Бориса Гребенщикова**** (признан в РФ иноагентом) и собственную песню «Наша школа с военным приветом, // И заветных мечтаний предел, // Чтоб главой государства Советов // Военрук нашей школы сидел».

- Это наш Пастернак, - с улыбкой говорила мне завуч.

Личное знакомство с Андреем произошло у меня лишь несколько лет спустя. К тому времени его под фамилией Губин уже вовсю показывали по телевизору с песней «Мальчик-бродяга». И я пришел брать у него интервью для региональных изданий, с которыми мы сотрудничали.

Продвигал Андрея его отчим Виктор Губин - в прошлом сотрудник нефтегазового НИИ и художник-карикатурист, а в тот момент вице-президент Российской товарно-сырьевой биржи. Ему понравилось сделанное мной интервью. И он попросил меня помочь с литературной обработкой его заметок об Андрее и их «семейной семейственности», чтобы рассылать их по факсу во все газеты и журналы.

Рассылку осуществлял один из его сотрудников на бирже - студент МВТУ имени Баумана Кирилл Демичев. Однажды он пожаловался мне, что от сочинений Виктора Викторовича во всех редакциях в ужасе отмахиваются, и предложил для отвода глаз отправлять вместе с ними мои материалы о других артистах.

Вскоре стараниями Демичева у меня завязалось тесное сотрудничество с информационным агентством «Экстра-Пресс», которое создал бывший редактор ТАСС Андрей Сульдин. А потом Кириллу удалось заинтересовать моими материалами набиравшую тогда обороты «Экспресс газету».

Первая публикация в «ЭГ» вышла у меня летом 1996 года и по иронии судьбы была посвящена все тому же «мальчику-бродяге». Называлась она «Андрей Губин глазами подруг». В ней три девушки, которым довелось с ним работать, рассказывали о том, какой он не на экране телевизора, а в повседневной жизни с невидимыми публике слабостями и комплексами.

Одной из них была снимавшаяся в клипе Губина «Лиза» Настя Старыгина - дочь актера Игоря Старыгина, известного всем по роли Арамиса в фильме «Д’Артаньян и три мушкетера». Она оказалась не только красавицей, но и весьма неглупой девушкой. Я долго разговаривал с ней по телефону и был совершенно очарован. Для публикации понадобилось сделать ее фото. Старыгина назначила встречу у метро «Третьяковская».

- Я там прописана, - объяснила она. - Мне надо приехать туда, чтобы проголосовать на выборах.

В тот день как раз переизбирался на второй срок Борис Ельцин. Но Настя не предупредила, что прописана у своего знаменитого папы. И для меня было полной неожиданностью, когда она привела меня домой к Игорю Владимировичу и мы вместе с ним отправились на избирательный участок.

По дороге Старыгин предавался воспоминаниям о семье писателя Виктора Ардова, за сыном которого была когда-то замужем мама Насти Мика Ардова. Показывал дом на Большой Ордынке, где они жили. Рассказывал, как у Ардовых гостила Анна Ахматова. И был приятно удивлен, что я знал эти имена и смог поддержать с ним разговор.

Я уже предвкушал продолжение столь удачно начавшегося общения с Настей и ее папой. Увы, меня ожидал жесткий облом. Публикация о Губине - по нынешним меркам совершенно безобидная - внезапно обернулась громким скандалом.

Малолетние поклонницы Андрея, представлявшие своего кумира ангелом без каких-либо недостатков, завалили редакцию возмущенными письмами. А главное - почему-то сильно обиделись сам Губин и его отчим. Андрей позвонил Насте. Наехал на нее, что она не так, как надо, про него рассказала. И на этом ее общение со мной прекратилось.

Еще больше бушевал Виктор Викторович. Он собрал пресс-конференцию, объявил, будто рассказы девушек были искажены редакторами, и пообещал разорить «Экспресс газету» судебными исками.

Никаких исков от него, правда, так и не последовало. Зато тогдашний главный редактор «Экспресски» Александр Куприянов после наделавшей столько шума публикации посчитал меня перспективным автором и пригласил в штат.

Волшебный сок Эдиты Пьехи

Угрозы и оскорбления от недовольных «Экспресс газетой» деятелей шоу-бизнеса в 90-е годы приходилось выслушивать чуть ли не каждую неделю.

В 1997 году я опубликовал заметку про очередной запой Эдиты Пьехи, помешавший ей получить из рук Ельцина орден «За заслуги перед Отечеством», которым певицу наградили к юбилею. Потом Стас Садальский - тогда он вел в «ЭГ» рубрику «Скандальские новости» - встретил где-то дочь певицы Илону Броневицкую с семьей, и ее 15-летний сын Стасик Пьеха - будущий участник «Фабрики звезд» - принялся вопить, что собственноручно оторвет яйца обидевшему бабушку Филимонову.

А несколько лет спустя мне довелось побывать в гостях у Эдиты Станиславовны в ее доме под Питером. Поначалу она уверяла, что спиртного не употребляет. Мне предложила водку, а сама хозяйка пила из пластиковой бутылки от газировки красную жидкость, которую называла соком. Но когда бутылка опустела, неожиданно разоткровенничалась и призналась, что действительно в день вручения награды была не в форме. По словам Пьехи, ее вывело из себя, что ей дали орден 4-й степени.

- А я не 4-й степени! - негодовала певица. - Я столько сделала для страны!

С угроз началось и мое знакомство с легендарным продюсером Юрием Айзеншписом. Однажды он позвонил мне, на мой вопрос, кто говорит, представился Александром Сергеевичем Пушкиным и зловещим голосом объявил, что сделает меня инвалидом, выселит из Москвы и доставит мне еще кучу проблем. Я никак не мог понять, чем перед ним провинился. Оказалось, в одной из публикаций ему почудился неприличный намек в адрес его артиста - то ли Влада Сташевского, то ли певца Никиты.

Самое смешное, что я не имел к этой публикации никакого отношения. Но все попытки втолковать это Айзеншпису были безуспешны. В конце концов я не выдержал и послал его на три буквы. К чести Юрия Шмильевича, потом он разобрался, что был неправ, и на какой-то тусовке в казино «Метелица» принес мне извинения.

А продюсер Валера Белоцерковский, в то время продвигавший на деньги вице-президента нефтяной компании «ЛУКОЙЛ» Ралифа Сафина его дочку Алсу, даже приезжал для разборок ко мне домой. Причиной тому послужило его интервью, в котором он назвал компанию «АРС» Игоря Крутого «хосписом, куда артисты приходят умирать», а ее сотрудников - «дебилами и дегенератами».

- Я этого не говорил, - ругался Валера. - Крутой только недавно согласился взять Алсу в «Песню года». А ты меня так подставил.

Я дал ему послушать запись интервью на диктофоне. Естественно, все его высказывания там присутствовали. Он прокрутил пленку несколько раз, словно не мог поверить своим ушам, и произнес лишь одно слово - на букву «б».

Тошнотворная Пугачева

Некоторые обиженные на «Экспресс газету» знаменитости угрозами не ограничивались и переходили от слов к делу. Такая история произошла у меня из-за вышедшей в конце 1999 года публикации «Лада из шоколада». В ней мы с моим коллегой Александром Бойковым пытались что-то узнать про тогдашнего мужа Лады Дэнс, личность которого она почему-то упорно скрывала.

Началось с того, что Бойков купил в ларьке шоколадку с портретом Аллы Пугачевой. На вкус она оказалась совершенно тошнотворной. Это побудило Александра позвонить с жалобой в торговую инспекцию. Выяснилось, что существовала целая серия таких же мерзких шоколадок с портретами других артистов - Филиппа Киркорова, Игоря Николаева, Наташи Королевой, Димы Маликова и непонятно как затесавшейся среди них Лады Дэнс.

Причем если изображения всех остальных были очень плохого качества, то Ладу Евгеньевну сосканировали на обертку с шикарного слайда из фотосессии журнала «Плейбой». Такие слайды имелись только в редакции и у самой певицы.

Поскольку ранее она рассказывала нам в интервью о причастности своего мужа к поставкам продовольствия, у нас возникло предположение - уж не он ли запустил в продажу эту шоколадную гадость?

Лада Дэнс и ее адвокат Павел Астахов, к которым мы обратились за комментарием, понятное дело, от всего этого открестились. А когда результаты нашего расследования были опубликованы, к нам в редакцию заявился Павел Свирский - тот самый таинственный супруг певицы.

- Вы опорочили мои честь, достоинство и деловую репутацию, - начал возмущаться он. - Да, моя фамилия в газете не называлась. Но все кому надо и так поняли, что речь шла обо мне. Я известный бизнесмен. Моя компания признана экспертами самой перспективной в России.

Правда, сообщить название своей компании наотрез отказался. И выступить с разъяснениями на страницах «ЭГ» тоже не захотел. В качестве компенсации Свирский потребовал нечто абсурдное - напечатать огромными буквами на всю газетную полосу: «Все, что мы написали про Ладу Дэнс и ее мужа, - ложь. Приносим им извинения».

- В нашей стране закона нет, - многозначительно сказал Павел Михайлович. - Если вы не сделаете, как я хочу, вам будет хуже.

И на этот раз это были не пустые слова. В феврале 2000 года, когда про этот конфликт уже начали забывать, на меня около дома напали четверо неизвестных. Заломили мне руки, обмотали голову скотчем, запихнули в машину и куда-то повезли. Я уже мысленно приготовился, что меня вывезут в лес за МКАД и там грохнут. Но вместо этого нападавшие выгрузили меня в людном месте около кинотеатра, приковали наручниками к железной ограде, приклеили мне на спину обложку «Экспресс газеты» с той самой публикацией про Ладу Дэнс и уехали.

Как мы в дальнейшем узнали, Свирский был крупным рейдером, замешанным в захвате многих предприятий пищевой промышленности. Видимо, он испугался, что его грязные дела выплывут наружу, и решил меня припугнуть, чтобы я дальше под него не копал. Но добился только обратного эффекта. По факту нападения милиция возбудила уголовное дело. Об этом сообщили в передаче ТВ-6 «Скандалы недели» и в ряде других СМИ. При этом везде в негативном контексте упоминали Свирского.

Пострадала из-за этих событий и Лада Дэнс. Свирский повесил на нее всех собак и прекратил финансирование ее музыкальной деятельности. А потом и вовсе порвал с ней отношения. И она надолго исчезла с экранов.

*Организация запрещена на территории РФ

*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов