Половая жизнь Рембрандта

Лев Куклин выходил из комы благодаря любимой жене и ее семи красивым подругам

Не было такого человека в СССР, кто ни разу не напевал одну из песен Льва КУКЛИНА - «Голубые города», «Качает, качает...», «Что у вас, ребята, в рюкзаках?» или ставшую международным детским хитом 70-х «Сколько нас?». По телевизору до сих пор показывают комедию «Его звали Роберт», снятую по сценарию Куклина. Но почти никто из широкой публики не знаком с его интимной прозой. К этим образцам любовного рассказа обратились только сейчас, когда автора не стало. 17 августа Льву Валериановичу могло бы исполниться 80 лет. Нам удалось встретиться с вдовой писателя Светланой КУКЛИНОЙ и узнать, благодаря чему любовная проза Льва Куклина признается самой яркой в русской литературе XXI века.

Договариваясь о встрече, Светлана Яковлевна предупредила, что в их доме уже четвертый месяц не работает лифт и если мне трудно подняться на 13-й этаж, то она с удовольствием встретит меня внизу и поможет.

- Я седьмая в СССР, кто получил удостоверение инструктора по горным лыжам, а еще в большой теннис играю и шикарно плаваю, - заверила меня в своей спортивной форме Куклина, когда, преодолев все чинимые питерскими коммунальщиками препятствия, мы наконец встретились. -  Я за Львом Валериановичем по экспедициям столько набегалась. Мы в 1956 году поженились, когда он был главным геологом в геологоразведочной партии. Кстати, все, что он написал, происходило либо с ним самим, либо на его глазах. Ничего не выдумывал.

Среди шестидесятников Лев Валерианович пользовался огромным авторитетом, друзья преклонялись перед его невероятной эрудицией

- Даже эротические рассказы, так сказать, пропустил через себя?

- Вы не представляете, какой он любвеобильный был. Женщин обожал. И никогда я не считала это изменой. Говорила ему - иди, нагуливай аппетит, но обедать будешь дома. Нельзя мужчине давить в себе и гасить то, что дано от природы. Когда он куда-нибудь собирался, то всегда подходил и говорил: «Наряжай меня, зайка». Мой первый вопрос: «Там женщины будут?» - «Конечно». - «Тогда начинаем с трусов».

Знаете, Лев Валерианович болел. Два года лежал с почками. У него были и клинические смерти, и куча операций. Думала, ну как его восстановить, и придумала. Начала каждый день вызывать к нему наших знакомых приятельниц. Купила семь модных дорогих рубашек и каждое утро после уколов, после процедур надевала на него новую. Потом приходила моя какая-нибудь красивая подруга. И он начинал восставать, понимаете, он начинал шевелиться. Любое внимание женщины, даже перед смертью, оно приятно. И я его выходила. Через неделю, когда он уже начал поднимать голову и разговаривать, я смеялась: «Левка, ну ты даешь, как тебе какую бабу приведешь, так ты весь живчик, а со мной - то болит, се болит». Он отвечал: «Заинька, не могу же я перед женщиной показать, что я слабак». Понимаете, как я придумала. Это же целый рассказ, можно сказать эротический. Отношения между мужчиной и женщиной - единственная тема, которая до самой смерти волнует всех. Любить и быть любимым - это же такой простор для жизни, счастья.

КУКЛИН всю жизнь собирал пивные кружки. Сейчас Светлана Яковлевна передала уникальную коллекцию внуку Роме

Многие принимают страсть за любовь, но страсть быстро проходит. Только умная женщина может перевести страсть в чувство любви, потом в чувство счастья, потом в чувство дружбы. Чувство дружбы - в чувство благодарности и в старости - в чувство необходимости. И оргазм можно испытывать от и до. Потому что оргазм - это не только внизу, это не только пиписьки.

У меня всегда красиво на столе, всегда красивое белье. Потому что я дорожила каждой минутой нашей с ним жизни. Благодаря ему я из какой-то замухрышки превратилась в леди. Разбираюсь в живописи, поэзии. Могу разговаривать на любую тему. Это все из-за стимула быть рядом с ним.

Невеста с бутылкой

- Расскажите, как вы с ним познакомились. Вы тоже геолог?

- Я экскурсовод. Почти полвека вожу туристов по Санкт-Петербургу, вывожу наши группы за границу, долго работала в Таиланде. А к Льву Валериановичу меня привела двоюродная сестра, сказала: пойдем познакомлю тебя с поэтом, у него дома творческая богема собирается. Я неделю готовилась к встрече в библиотеке. Выписывала цитаты, заучивала стихи. Пришла, вся шурша шпаргалками, села в уголок и стала ждать, когда о поэзии заговорят. А у него собрались тетки в брюликах, ни о какой поэзии и речи не заходило. Разлили вино. Я сухого вина не знала, у нас дома пили только портвейн. Когда я попробовала, то первая и последняя мысль моя была, а люди-то бедные - вино не сладкое. И заснула в кресле. А когда проснулась, то встряла в разговор о погоде. Из угла вякнула - да, это событие очень хорошо отражено в «Ленинградской правде». Все замерли, подумали, что я домработница. На следующее утро звонок: «Алло, девушка. Вы написали обещанную рецензию на мою книгу «Половая жизнь Рембрандта»? Что, думаю, я там пьяная наобещала. Расплакалась и повесила трубку. Снова звонок: «Светлана, это Лева. Не обижайтесь. Дело в том, что моя мама купила новую шляпку. Приходите обмывать».

Поклонники собираются поставить писателю памятник в виде этой части женского тела, но пока не могут найти подходящего места

Вот с этого момента началось что-то невероятное. Он вскоре уехал в экспедицию, а я пошла к ректору института, училась тогда на втором курсе, и попросила меня отпустить к Льву Куклину в связи с большой любовью. Так и написала ему в заявлении. Он посмотрел на меня и написал резолюцию: «Выдать досрочно стипендию и отпустить на две недели». На кафедре физкультуры мне выдали лыжный костюм, лыжи. Мама Льва Валериановича подарила ватник. Я купила бутылку коньяка, батон хлеба и поехала за Полярный круг. Мы прожили в землянке десять дней, а потом вернулись в город и расписались.

За сценарий этого фантастического фильма КУКЛИН получил Беляевскую премию, которую в шутку называл Нобеляевской

- Лев Валерианович - автор многих хитов того времени, работал с известными композиторами, писал для Хиля, Пьехи, Кикабидзе...

- Вы не представляете, сколько у нас дома было знаменитостей. Но ничего интересного. Левка всех перевешивал своей эрудицией, своим талантом, своим аналитическим умом. Слушали только его. Смешно, но он разбирался, кажется, во всем. Например, зачем-то выпустил научный «Трактат о говне». Сидел в Публичной библиотеке, влез в это говно по уши.

Он, в силу своей застенчивости, не достиг той известности, какой мог бы. Была, конечно, волна популярности, когда его песни отовсюду звучали. Но потом затихло. На мой взгляд, Леве немного не повредило, а подпортило его отношение к Иосифу Бродскому.

Лев заведовал Ленинградским домом писателей и как-то сделал вечер писателей и поэтов - не членов союза. Среди прочих там выступали Сергей Довлатов и Бродский. Бродский очень неопрятный был, обсыпанный перхотью. Читал плохо, картавил. Леве очень не понравилось. Он встал и ушел из зала. А через некоторое время, так совпало, началась волна преследования Бродского, и Евгений Воеводин, в то время секретарь парторганизации, написал письмо от имени писателей против Бродского. Этот Воеводин взял и сам, не спросясь, поставил там Левину подпись на основании того, что тот ушел с выступления. Мы про это и не знали. А потом когда раздули эту тему, то я вдруг сама резко почувствовала некоторое отторжение. Образовался какой-то вакуум, и все вокруг этого факта вертелось. Лев Валерианович сначала переживал, а потом плюнул. Сел и написал целый сборник эротических рассказов.