Как Сочи продлил жизнь автору романа «Как закалялась сталь» Николаю Островскому

- В книге дана правда без всяких отклонений. Ведь ее писал не писатель. Я до этого не написал ни одной строки. Я не только не был писателем, я не имел никакого отношения к литературе или газетной работе, - скажет он, прикованный к постели, в интервью английской газете «Ньюс кроникл» в октябре 1936-го, и через два месяца его сердце остановится. - Книгу писал кочегар, ставший руководящим комсомольским работником. Руководило одно - не сказать неправды. Рассказывая в этой книге о своей жизни, я ведь не думал публиковать ее. Я писал для истории молодежных организаций о Гражданской войне, о создании рабочих организаций, о возникновении комсомола на Украине. А товарищи нашли, что книга эта представляет и художественную ценность.

«Как закалялась сталь» стал настоящим бестселлером тех лет. Роман перевели на французский, голландский, английский. В конце 1936-го его общий тираж составил более 2 млн экземпляров!

За три года книга выдержала 52 издания. Если бы такой ажиотаж вызвало какое-то произведение на Западе, его автор стал бы мультимиллионером. Островский же и его многочисленная семья жили весьма скромно в небольшом доме в Сочи, подаренном писателю правительством. Большая часть мебели жилища была тоже купленной не на его деньги. В интерьере много сшитого и связанного матерью Николая, которая была не только мастером на все руки, но и очень начитанной и мудрой женщиной.

Ольга Осиповна была из семьи переселенцев из Чехии и в девичестве носила фамилию Заяц. Выйдя замуж за отставного унтер-офицера, акцизного чиновника Алексея Островского, который был старше ее на 22 года, и не думала, что у них появится более одного ребенка. Но в итоге родила шестерых.

- Бабушка была незаурядной женщиной. Прожив долгие годы, она говорила на шести языках, писала стихи, - делилась с журналистом «МК» Светланой Самоделовой племянница писателя Галина. - Дядя Николай многое взял у матери. И у него единственного из всей семьи были черные глаза - такие же, как у Ольги Осиповны.

Излишнее любопытство

Галина Васильевна подмечала, что воспитание и домашние дела были целиком на бабушке - у отца автора «Как закалялась сталь» были другие интересы:

- Статный, красивый, чрезвычайно любимый женщинами и азартный карточный игрок. В 1912 году семье пришлось покинуть дом, который они купили в долг. Бабушка была женщина гордая, решительная. Когда дед в очередной раз проиграл крупную сумму денег, она взяла детей и уехала к своей родне. Долгие годы они жили порознь.

Ольге Осиповне пришлось работать поварихой, швеей и даже осваивать профессию акушерки. Николай, как мог, помогал матери, не гнушаясь никакой деятельности: кубовщик в привокзальном буфете станции Шепетовка, пильщик дров на складе, подручный кочегара на электростанции… Это, конечно, сказалось и на его здоровье. Как и ранения в Гражданскую войну, во время революционных стычек, в которых юный Коля рвался участвовать.

А вот учебой он не горел. Из различных заведений Островского выгоняли «за вздорный характер и излишнее любопытство».

«Идеальная жена»

- В Сочи он приехал в конце 20-х годов полностью обездвиженным, но не лишенным желания жить и бороться, - рассказывают сотрудники дома-музея на улице Корчагина, 4, бережно хранящие память о знаменитом хозяине. - Можно с уверенностью сказать, что забота наших медиков и семьи писателя продлила его годы.

В июне 1928-го Островского доставили пароходом из Новороссийска в санаторий № 5 в Мацесте. В дневнике Николай зафиксировал:

«Красиво, покарай меня господь! Ванны в 200 шагах внизу! Возят на линейке с горы вниз. Но какие спецы санитары! Ни толчка, ни удара! Среди нянь и санитаров есть уже друзья. Через пять дней в ванне будут делать массаж, выносить под пальмы днем в специальных креслах. Кормят пять раз в день!»

Здешний климат пришелся Островскому по душе и он решил задержаться, переселившись в квартиру. Рядом с ним была и жена Рая (в культовом романе она выписана под именем Тая Кюцам), которая приходилась писателю дальней родственницей.

Современники замечали, что большой любви там не было. Оказавшись в Новороссийске в гостях в семье Мацюк, Николаю приглянулась Леля - сестра Раисы. Но 19-летней Рае очень хотелось сбежать из-под опеки родителей…

- На самом деле они были вместе только три года, - выдала правду племянница писателя. - Но Раису можно понять: молодая женщина, кровь с молоком, а муж - калека: абсолютно обездвиженный и слепой. Но надо было поддерживать имидж идеальной «ячейки общества», хотя дядя очень не любил, когда Раиса приезжала навещать его в Сочи.

Отношения с женой Островский честно отразил в первоначальной публикации романа в журнале «Молодая гвардия», но партийная цензура, с которой он был вынужден считаться, заставила все это вычистить. У «идеального героя» и жена должна быть «безупречно верным товарищем».

А заботились о лежачем больном во время тех последних лет жизни, которые писатель провел в Сочи, старшая сестра Екатерина - кормила с ложечки, мыла…

Роды под шаги туристов

32-летний Островский скончался в Москве. Друзья и родные уверены, что если бы тогда, осенью 1936-го он не уехал по делам из Сочи, прожил бы еще не один год.

- Николай Алексеевич не раз отмечал, что здешний воздух его очень вдохновляет и наполняет силой. Летом его кровать переносили на веранду, и он, любуясь голубым небом,  воодушевленно диктовал помощникам текст, будто даже забываясь, что серьезно болен, - говорят сотрудницы его дома-музея.

В сочинском доме всё оставили, как было при хозяине. Какое-то время семья занимала половину дома, а другую открыли для экскурсий.

- Я родилась в 1938-м, спустя два года после смерти дяди, - сообщила его племянница Галина. - В момент моего появления на свет на музейной половине шла экскурсия и маме нельзя было кричать…

Мама писателя пережила его на 11 лет, сестра Катя - на 27.

Раиса Мацюк в середине 40-х вышла замуж за старшего брата Николая (прототипом Артема Корчагина в «Как закалялась сталь»), родила от него дочь. Раисы Порфирьевны не стало в 1992-м. Ей тогда было 86. Похоронили на Новодевичьем (уч. 1, ряд 44, м. 37). Под одной плитой с писателем.

Люся, Тося, Марта…

До того как слечь (участвуя в комсомольском строительстве железнодорожной ветки для подвоза дров сильно простудился, а затем заболел тифом), Островский был весьма любвеобилен. И многие даже считали, что он вырастет таким же бабником, как его темпераментный отец.

Первой любовью Николая была Люся Беренфус, дочь главврача санатория. Эти романтические отношения подтверждены их откровенной перепиской. Юношеские чувства ни во что не вылились якобы по той причине, что они происходили из разных слоев общества.

Следующей любовью Николая была буфетчица Тося Городецкая, но Николай не стал на ней жениться, решив, что они не пара.

В 1926-м он влюбился в Марту Пури, сотрудницу газеты «Правда». Именно она и посоветовала Николаю стать писателем.