Арестуйте меня, я убийца!

Ранним утром в окошко дежурной части Авиастроительного РУВД постучался пожилой мужчина бомжеватого вида. От него нещадно разило перегаром.

Раскаявшийся преступник: снял груз с души

- Гражданин начальник, помогите грех с души снять, в убийстве хочу покаяться, - настойчиво бубнил он.

Старичок получил ручку и бумагу. Больше получаса что-то писал, то и дело вздыхал. Наконец с блаженной улыбкой протянул листы милиционеру. Заглянув в написанную прыгающими буквами явку с повинной, дежурный присвистнул. Начиналось признание словами: «40 лет назад...» Найдя на карте «место совершения преступления» - железнодорожные пути вблизи улицы Воровского, - милиционер с облегчением перенаправил материал соседям.

В прокуратуре Ново-Савиновского района явку с повинной опять же не восприняли всерьез.

- Весна наступила - обострение у психов. Его сейчас спроси, кого еще убил, - он даже Кеннеди на себя с радостью возьмет, - ворчали следователи. Но закон есть закон. И они начали проверку.

Моисеев ходил в прокуратуру каждый день, как на работу. Терпеливо давал показания.

- Товарищ следователь, вы мне, пожалуйста, поверьте. Я убил человека. Это был прохожий. Мы с ребятами хотели с него часы снять. Он начал сопротивляться. Тогда я схватил нож и…

Моисеева было решено отправить на психиатрическую экспертизу. «Уровень интеллекта и образования низкий. Эмоциональность высокая. Никаких психических отклонений нет», - резюмировали врачи.

Стиляги ушли от наказания

Дело Моисеева было поручено следователю Ленару Хусаинову.

- Когда все показания были сняты, осталось самое главное - узнать, кто же тогда был убит. А еще время совершения преступления. Точный месяц или хотя бы год наш раскаявшийся убийца так и не вспомнил - то ли в конце 50-х, то ли в начале 60-х, - рассказал в беседе с корреспондентом «ЭГ» Ленар Рустемович. - Я отправился в архив. Тут мне невероятно повезло.

В последние сутки из отпущенных ему законом на проверку материалов в пыльном хранилище Хусаинов отыскал заветные тома. В материалах дела 1961 года под номером 18090 была описана рассказанная Моисеевым фабула убийства. Сохранились и протоколы допросов, экспертиз и даже рапорт начальника милиции Ленинского РОВД шефу МВД Татарской АССР Япееву.

Он лично посетил раненого Нургалеева в больнице после операции. Умирающий успел сообщить приметы убийц: «Высокие, лет по 25. Одеты, как стиляги». Тогда это была единственная зацепка.

- Вот, посмотрите, в деле немало запросов на продление времени расследования, - показывает Хусаинов. - Следователям показалось, что они вышли на убийц. В преступлении обвинили братьев Дадайкиных. Незадолго до этого они совершили похожее преступление в Кировском районе. Ошибка выявилась лишь на суде, дело превратилось в очередной «висяк»…

Хусаинов провел следственные эксперименты. Показания Моисеева полностью совпали с материалами уголовного дела N 18090. Теперь уже ни у кого не возникало сомнений, что этот старик и есть убийца.

Добей его, Серега!

…В 1961 году Сереже Моисееву исполнилось 15 лет. Учился паренек в седьмом классе более чем посредственно. Жил с матерью в коммуналке, дружил с великовозрастными парнями Вадимом Милешиным Николаем Шамуриным. Оба дружка на весь район славились как драчуны и бабники. Сережа старался во всем им подражать.

Как-то, прилично «приняв на грудь», Вадим и Николай решили кого-нибудь ограбить. На дело взяли Моисеева. Вечером, 13 августа 1961 года у перехода через железнодорожное полотно возле станции «Восстание», они попросили закурить у одинокого прохожего. У мужчины курева не оказалось. Тогда потребовали деньги. Их тоже не было. Парням это не понравилось, и они начали избивать мужчину. В ход пошли заточки. Прохожий попытался убежать. В этот момент Шамурин подтолкнул Серегу:

- Догони его, добей! Не то нас всех заложит!

Николай знал, что пацан прихватил с собой из дома кухонный нож. Сережа припустился галопом. Догнал жертву и всадил нож в спину.

Дома Моисеев рассказал обо всем матери. Та отправила сына к родственникам в Павлодар, где Серега прожил два года. Затем родственники переправили его в Карелию. В 19 лет Моисеев ушел служить в армию. В Казань вернулся лишь в конце 60-х годов. Женился. У него появились дети. С другими участниками преступления он больше не виделся никогда.

Подельники дослужились до больших чинов

Работники прокуратуры Ново-Савиновского района провели титаническую работу и нашли-таки и Милешина, и Шамурина.

Рассказывает следователь Ленар Хусаинов:

- Вадим Милешин вскоре после совершения преступления ушел в армию. Там и остался. Дослужился до солидных чинов в погранвойсках. Сейчас он полковник в отставке. Живет в Санкт-Петербурге. Мы отправились туда. Когда я с коллегами пришел за ним, он даже не удивился. Будто ждал ареста. На допросах ничего не скрывал, даже как-то равнодушно вспоминал детали давних событий. Вспомнил все до мелочей, даже то, что после нападения они отправились на танцы. Через несколько недель нашли и Шамурина. По иронии судьбы, участник давнего преступления стал начальником одной из колоний строгого режима на Урале: он также дал показания. Потом обоих отпустили: они обвинялись по статье «Разбойное нападение», а по ней срок давности составляет 15 лет. Перед судом предстанет только Моисеев. По его статье «Убийство» дело может рассматриваться хоть целую вечность.

Корреспондент «ЭГ» стал первым журналистом, которому удалось встретиться с Сергеем Моисеевым в помещении Казанского приемника-распределителя, где его содержат до суда.

- Сергей Алексеевич, что вас заставило прийти с повинной?

- Груз с сердца хотел снять. Не могу просыпаться каждое утро и понимать, что я убийца. И наказания не понес. Пока молодой был, и не задумывался, а сейчас…

- Если вас отпустят, чем будете заниматься?

- В монастырь уеду. Рядом со Свияжском у нас есть обитель. Хочу хоть на старости лет покаяться. Знаете, в Писании ведь как сказано: «Нет греха непрощенного, кроме греха нераскаянного». Сейчас вот каюсь перед людьми. А буду – перед Богом…

P.S. Когда верстался номер, стало известно, что дело Сергея Моисеева передано в суд.