Александр Клюквин: «Подружиться с родителями супруги помогла моя наглость»

- Александр Владимирович, не боялись, что зрители будут сравнивать спектакль с шедевром Михаила Калатозова, а вас - с великим Меркурьевым?

- А что мне бояться?! Я хорошо сыграл свою роль. И по- моему, артист не хуже Меркурьева или, если хотите, Аль Пачино. Для меня нет авторитетов, не боюсь конкуренции с кем угодно.

- И то что между исполнителями главных ролей в спектакле - 50-летним Андреем Чернышовым и его партнершей Варварой Шаталовой - разница в возрасте четверть века, не смущает?

- Это к режиссеру Андрею Житинкину обращайтесь. Меня лично все устраивает, в моей жизни тоже моя жена Тамара меня на 30 лет моложе. Мы, актеры, получаем радость от работы на этом проекте. Фильм Калатозова вышел в конце 50-х, когда все помнили Великую Отечественную. Сейчас другое время, но против России с 1914 года постоянно кто-то воюет. Мне близки слова Сергея Бодрова «Во время войны нельзя говорить плохо о своих, никогда». А все остальные разборки после Победы. Пока моя страна воюет, я с ней.

- Коллег, кто уехал за рубеж, осуждаете?

- Они не вызывают у меня хороших чувств. Например, Дима Назаров, который когда-то привел меня в дубляж, во многих театрах работал и все, что мог, с каждого коллектива взял. Или Лия Ахеджакова в свои 84 года такое говорит против своей страны... Она - актриса довольно узкого диапазона, характерная, неплохая, но совсем не великая. Чулпан Хаматова украла миллионы из своего фонда и ломанула в Ригу эти бабки спасать. Я считаю, что она всегда была фальшивой. Я народный артист, довольно известный, зарабатываю в Малом театре 150 тысяч рублей в месяц. Могу ли я дом в Риге купить? Нет. Уже который год ипотеку плачу за квартиру, в которой сейчас с семьей живу. После двух разводов и первой, и второй жене оставлял жилье. Когда-то Малый театр дал мне однушку на окраине Москвы в хрущевке, вот ее первой супруге оставил.

А Хаматовой в свое время Галина Волчек выбила роскошную квартиру как приме театра «Современник», пока все остальные актеры последний хер без соли доедали... Да, я довольно обеспеченный артист и хорошо ситуацию понимаю. Получаю гораздо больше 90 процентов актеров в России. Но дома по миру не могу себе позволить, так как эти деньги я зарабатываю, а некоторые их получают. Чувствуете разницу?

Замкнутый круг

- Вы же не из актерской семьи. Видно, творческое призвание у вас на роду написано?

- Это правда. Научить нашей профессии без изначальных данных невозможно. А кроме цветов и аплодисментов, есть еще пот и кровь. И единицы достигают высот и больших гонораров. Может, я был бы хорошим поваром, я люблю готовить, но без актерской профессии себя не мыслю. С детства знал, кем стану, а родители смирились. Учился у Михаила Царева, видел великих стариков наших - Нифонтову, Гоголеву. Дружеско-родственных отношений мало с кем в театре можно достичь. Я вот дружил с Виталием Соломиным, он на 15 лет старше меня. А дружил ли он со мной - это другой вопрос. Мы выпивали, спектакли совместные делали, доверительные и теплые у нас сложились отношения. У меня щенячья любовь к нему вспыхнула с самого начала. Я тогда учился еще в Щепкинском училище, а Соломин уже был премьером Малого. Потом он продал мне свою машину и полгода деньги не тратил. Его жена Маша спрашивала - почему так. А он отвечал: «А вдруг Сане не понравится машина, и он скажет: «Давай деньги назад». Виталий очень честным и порядочным человеком был. Он мне трубку свою отдал, которую ему привез Василий Ливанов из Англии. Ее ему вручили как лучшему Шерлоку Холмсу, а Ливанов попросил еще одну - для Ватсона-Соломина. Виташа тогда сказал: «Она у меня уже два года и я не курю, а ты куришь, возьми!»

- А говорят, что многие гении - очень тяжелые люди...

- Элина Быстрицкая очень сложной была. Испытал это на своей шкуре. На репетиции «На всякого мудреца довольно простоты» мы с ней ругались по творческим вопросам и однажды она сказала: «Либо я, либо Клюквин!» Потом уладили конфликт, помирились. А если ссора заканчивается уходом актера или его увольнением, это интрига, и к творчеству никакого отношения не имеет.

Я тоже нелегкий и очень категоричный. Бываю не сдержан. Но я добрый, как мне кажется. Хотелось бы считать себя честным. Кто-то бы промолчал, а я говорю. Живу по принципу «делай, что должен, и будь что будет». Хотя это очень трудно. Как-то на спектакле «Горячее сердце» очень неудачно Валера Афанасьев упал. Кошмар, но так бывает. Он порвал сухожилия, просто нога в другую сторону вывернулась. И шепчет мне: «Сань, поднимай меня, поднимай, сейчас все сыграю!» Но не смог, к сожалению, он стоять. Доигрывали уже без него. И у меня подобные печальные случаи происходили: однажды в начале спектакля упал на колено неудачно. Потом оно распухло до размеров моей головы, и поллитра крови из него в травмпункте выкачали. Все бывает. Но никто, конечно, не мечтает умереть на сцене. Это не более чем красивая фраза.

- А ведь с Виталием Соломиным практически так и вышло.

- Он был спортивным человеком, просто переработал. Инсульт случился прямо на сцене во время спектакля «Свадьба Кречинского». Раз - и все... И у меня сейчас так много работы, что я мало сплю, мало вижу дочку. В последний раз 12 лет назад с женой ездил в отпуск. Что делать - такой график. Может, и загоняю себя. Но стараюсь замкнутый круг время от времени разрывать.

- У вас же совсем юная дочка... Сколько ей?

- Восемь... В 2007 году моя будущая жена Тамара пришла в Малый театр на административную должность. Ей было 22 года. Спустя время начался наш роман, я ухаживал красиво, и восемь лет назад наша Тонечка родилась, мой первый ребенок. А наши отношения с Тамарой начались, когда мы три недели плыли по Волге на теплоходе «Карл Маркс» с гастролями по девяти городам. В декабре 2010 года официально поженились. Родители моей супруги, мои ровесники, не сразу меня приняли, но потом все наладилось. Актерская наглость помогла.

Перемешались друг в друге

- Что о будущем думаете?

- Живу сегодняшним днем, а ограничений - сколько проживу, себе не ставлю. Но делаю все для того, чтобы, когда меня не станет, мои девочки ни в чем не нуждались. Я их надежная опора, и они моя надежная опора. Тома - Козерог, упертая, упрямая. Мы вросли уже друг в друга. Мне с женой легко, свободно, спокойно. У нас нет понятий разницы в возрасте - с ней мне опять 40 лет. Одни и те же ценности, словечки, отношения. Мы друг друга обогащаем, как одно целое, просто перемешались друг в друге.

- Детей еще хотите?

- Тамара - молодая женщина. Почему нет? Но что загадывать, пока у меня ипотека. Страшно ее брать надолго, а пришлось. Теперь живем в большой удобной квартире. Даже студия звукозаписи там для меня есть. Ой, а дочка уже в Малом театре играет. У нее три роли в сказках. Работает, деньги получает. Могу представить, что спустя десять лет поступит, если, конечно, захочет и сможет, в театральный. Тонечке иногда нравится играть, а иногда - не очень. А я сова, а утренние спектакли-сказки не очень люблю. Но ничего, дети - очень благодарная публика.

- Представляю, что у вас за спиной шепчутся некоторые завистливые коллеги. Мол, создали семейный подряд...

- В театре нас с Томой осуждали, шептались, но нам сложно не было. Очень хотели многие, чтобы ничего у нас не вышло, чтобы мы ругались. Однажды пошел слух, что я ее толкнул, она руку сломала, поэтому в театр не пришла. Бог с ними, пусть говорят... Я лично никогда не интересовался внутритеатральными сплетнями - кто с кем спит, кто на кого глаз положил. Неинтересно! Этим обычно те из актеров занимаются, у кого работы мало. А я все время занят. Только после 50 лет начал активно в кино сниматься, зритель стал узнавать. Просто так удача ни к кому не приходит. Но для меня главное - спектакли, а кино - потом.

- Часто сталкивались, особенно в сериалах, с бездарным коллегами?

- Сталкиваюсь, много неученых актеров. Это жалкое и удручающее зрелище. Плюс молодым со мной сложно работать. Они не знают, что я сделаю в следующем дубле. Недавно вышел сериал с моим участием «Король и шут». Хорошая роль, и я отлично сыграл отца лидера этой группы - Горшка. И кстати, открыл для себя этот панк-рок-коллектив.