Джигарханян перед смертью пожалел о разрыве с Цымбалюк-Романовской
Владимир Быстряков.
«Для Виталины он был не просто мужчина, а символ всего большого мира. Я видел, как она ухаживала за ним, обустраивала его жизнь, делала специальные поручни в душе и многое другое, чтобы ему было комфортно», — рассказал музыкант «Экспресс газете».
По словам Быстрякова, именно благодаря молодой жене Армен Борисович мог еще иногда играть в спектакле «Театр времен Нерона и Сенеки». «И когда он доверил ей руководство своим театром, Виталина честно выполняла свои обязанности. На этом и обожглась. Виталина начала финансово поднимать театр. Стала делать спектакли, на которые пошел народ. Армену Борисовичу это не всегда нравилось. Приходилось его обманывать, снимать афиши, чтобы он не видел, какой идет репертуар. Это в конечном счете и привело к катастрофе», — объяснил Быстряков.
Разругались супруги из-за постановки рок-оперы Геннадия Татарченко и Юрия Рыбчинского «Белая ворона». Накануне премьеры Джигарханян пришел и потребовал отменить спектакль, но на него уже были потрачены средства. «Армена Борисовича начали настраивать против нее, убеждать, что она такая-сякая и от нее нужно избавиться», — рассказал друг Джигарханяна.
Вскоре разразился скандал, который потом обсуждала вся страна. «Армен Борисович явно не хотел во всем этом участвовать. Да, в первый момент он покатил бочку на Виталину. Но потом молчал и ничего не комментировал. Виталина рассказывала, что, даже когда он приезжал к ней на квартиру за своими вещами, он не проронил ни слова. Молча собрал вещи и ушел. Больше они не виделись», — поделился воспоминаниями Быстряков.
После этого Джигарханян перестал общаться с друзьями и коллегами, но с Быстряковым связь не обрывал. Композитор считает, что актер на всех таил обиду из-за того, что «его так настроили». Быстряков хотел помирить Армена Борисовича с Виталиной.
«Мы искренне хотели, чтобы их семья воссоединилась. Но когда мы приехали к Армену Борисовичу, его уже окружали друзья, которые зорко следили, чтобы с ним не было никаких лишних бесед. И с примирением ничего не вышло», — посетовал музыкант.
Быстряков убежден, что даже когда Джигарханян осознал, что с Виталиной ему было лучше, помириться мешала гордость. «Я считаю, что, если бы с ним осталась Виталина, он бы прожил намного дольше. А когда его лишили созданного ей уютного мирка, Армен Борисович сразу стал чахнуть. У него закончились силы и вообще пропало желание жить. Думаю, в глубине души он очень сильно сожалел о разрыве с Виталиной. В нашу последнюю встречу я спросил:
— Армен, скажи, пожалуйста, может сильный человек ошибаться?
— Да, — ответил он.
— А может сильный человек признать свою ошибку? — задал еще один вопрос я. И снова услышал: "Да".
На мой взгляд, этим Армен Борисович фактически подтвердил мои предположения. Он же прекрасно понимал, о чем я. А что перед смертью Джигарханян снова сошелся с Власовой… Понимаете, ему было нужно, чтобы кто-то рядом лежал и дышал. А с Виталиной Армен Борисович уже не мог пойти на попятную. Все-таки он был гордый кавказский человек. Если бы он отказался от ранее сказанных слов, просто перестал бы себя уважать», — заключил Владимир Быстряков.
