«Мой совет вам: окочурьтесь»: почему повесть «Алые паруса» стала для Грина роковой
Повесть-феерия «Алые паруса» стала подарком для любимой супруги Александра Грина. «Нине Николаевне Грин подносит и посвящает Автор. Пбг., 23 ноября 1922 г.», - так подписал он свое творение. Впрочем, есть версия, что Александр Степанович немного слукавил. Историю об Ассоль и Грее он наверняка закончил раньше, но датировать ее решил именно 23 ноября, поскольку это число считал магическим.
Грин очень верил в мистические совпадения и увлекался в том числе и нумерологией. По словам супруги, число 23 он считал особенно счастливым для себя. Сам писатель родился 23 августа 1880 года, 23 октября 1894 года по новому стилю появилась на свет его супруга. «Значит, ты судьбою была мне назначена», - заявил любимой Грин. Свадьбу сыграли, конечно, 23 февраля 1921 года по старому стилю.
Свой последний роман «Дорога никуда» Александр Степанович закончил 23 марта 1929-го, а «Алые паруса», поначалу принесшие ему огромную славу, вышли отдельной книгой в 1923 году. В произведениях писателя его «магическому» числу отводится очень много места - герои или повествователь постоянно используют его.
Поклонники Грина справедливо полагают, что мистике в судьбе писателя действительно было место. В 1910 году Александр Степанович повстречал цыганку, которая назойливо предлагала ему погадать по руке. Он согласился.
«Тебя скоро предаст тот, кого ты называешь своим другом. Возьми этот корешок и всегда носи при себе, на счастье», - сказала женщина.
Печальное предсказание сбылось очень быстро. Вскоре Грина арестовали по доносу журналиста Александра Котылева, которого писатель считал своим приятелем. Это событие очень впечатлило автора и с корешком, подаренным цыганкой, он больше не расставался. Александр Степанович даже зашил его в пояс брюк, чтобы случайно не потерять.
"До 1928 года Александр Степанович носил этот корешок. Но как-то в дом, где мы жили в Феодосии, пришел измученный и истощенный бродяга. Мы накормили его, Александр Степанович долго с ним разговаривал, потом сказал мне, чтобы я отдала ему его домашние старые брюки и теплую фланелевую рубаху. И я отдала. И мы оба забыли, что у пояса пришит корешок-талисман. Так и ушел он из нашего дома", - писала потом Нина Грин.
Вскоре после этого события на писателя вдруг обрушилась волна резкой критики. До этого Грина и ругали, и хвалили, а кто-то даже превозносил, что было, в общем-то, нормально. Но тут со страниц прессы полился настоящий яд. Новый роман Грина «Бегущая по волнам» разгромили в «Известиях», а потом и еще в одном крупном издании.
«Творчество Грина чуждо нашей современности. По своим настроениям и темам книга и непонятна, и чужда рабочему читателю. Созданный воображением Грина мир иных людей и иных отношений не нужен советскому читателю своей отвлеченностью. Рабочему читателю эту книгу не рекомендуем», - писали в журнале «Книга и профсоюзы».
Сделал это критик Георгий Блок, двоюродный брат поэта Александра Блока, смерть которого стала для Грина толчком к началу писательской деятельности. В чем-то Георгий Блок, может, и был прав. Александр Степанович действительно не видел разницы между людьми из СССР и иностранцами. Он одинаково ненавидел всех «обывателей», за полноценных людей, считая, в общем-то только романтиков, о которых говорят «не от мира сего».
"Послушайте-ка, эй, вы, двуногое мясо... Как проткнуть ваши трупные телеса, чтобы вы, завизжав от боли, покраснели не привычным для вас местом — лицом, а всем, что на вас есть... Слушайте-ка, мой совет вам: окочурьтесь. И перестаньте рожать детей... Подумайте, как будет хорошо, когда вы умрете!" - говорит один из героев ранних рассказов Грина.
В легендарных «Алых парусах» в чистую романтику и любовь к ближнему Александр Грин не ушел и своей точки зрения на приземленных людей вовсе не поменял. Писатель Андрей Платонов однажды отметил, что в этой повести романтики все также противопоставлены «людям нужды и действительности». Простой народ любовался алыми парусами в волнах, но знал - это счастье не для него. Счастье, по Грину, вообще ждет только мечтателей и романтиков.
"Лодка с корабля взяла к себе одну Ассоль. Народ по-прежнему остался на берегу. На берегу же осталась большая, может быть, даже великая тема художественного произведения, которое не захотел или не смог написать Грин", - заключил Платонов.
