Новые технологии образования – глазами российского педагога

Сегодняшние школьники не хотят взрослеть, хуже запоминают, быстрее соображают, ориентируются в больших объемах информации и умеют ее фильтровать, но из рук вон плохо пишут сочинения: к таким выводам пришла группа исследователей, пытавшаяся сравнить современных подростков и их ровесников из позднего СССР. Дети изменились по многим параметрам, а школа осталась прежней — это факт вызывает лишь недоумение. Изменения назрели, и, возможно в ближайшее время они реализуются — но в какую сторону? Что нужно менять в первую очередь?

Узнали у Марины Безруковой, учителя русского языка и литературы, которая применяет в своей практике новейшие, в том числе, собственные авторские методики обучения и воспитания; а также участвует в педагогических конференциях, на которых неравнодушные учителя обсуждают, как будет выглядеть школа будущего.

— Марина, вы работаете педагогом больше 8 лет. Расскажите, как выглядела школа, когда вы только пришли в нее работать?

— Школа, в которую я пришла как учитель, сильно напоминала мне ту, которую закончила я сама: строгая система, не признающая поблажек. Помню момент, когда я явно почувствовала, что «не монтируюсь» с этой системой: это был один из моих первых «открытых» уроков. На него пришел тогда завуч. Я очень старалась: урок был очень грамотно выстроен, даже методист меня тогда похвалила, увидев один только сценарий. Дети тоже остались довольны — у меня на уроках вообще обычно скучать не приходится, а тут был буквально джекпот. Так вот, я триумфально, как мне кажется, завершаю урок, подхожу к завучу и слышу, что урок... не состоялся. Внятно аргументировать он не смог, но в общих чертах — ему хотелось видеть что-то более традиционное, как я поняла. Было очень обидно, я даже плакала тогда. А через несколько дней ситуация повторилась, только с другим молодым педагогом. И тогда я поняла всю горечь ситуации: завуч хотела от нас видеть «старую» школу, а мы тут со своими современными методиками и ФГОСами. Наши уроки, как и мы, не были плохими. Как и завуч — вполне умудренный, заслуженный педагог. Просто мы были разными настолько, что даже не могли понять друг друга. Со временем, разумеется, все это сгладилось, я научилась понимать «старую гвардию», они стали лояльнее относиться к моим экспериментам. Но в целом, этот разрыв в школе виден практически везде и во всем. Ученики не слышат учителей, учителя не желают слушать учеников... Это действительно проблема.

— Вы являетесь победителем профессиональных конкурсов «Эффективное образование 2020» и «Время инноваций 2019». Кроме того, Вы являлись судьей «Эффективного образования» в 2021-м. Как специалист, имеющий огромный опыт и следящий за трендами и тенденциями отрасли, скажите, что реально изменилось за последние годы? А что — нет, но точно уже пора менять?

— Школа действительно начала меняться: тесная связь нашей школы с педагогическим институтом (инновационная площадка) дала свои плоды: лед тронулся, и строгость системы начала сосуществовать с лояльностью, внедрились новые методики и технологии, которые уже не просто эксперимент, а часть работы. И это видно на тех самых конкурсах, где собирается педагогическая общественность. Там предоставляются такие проекты, внедрение которых могло бы поднять наше образование на много-много пунктов! Но, к сожалению, нам мешает много факторов, среди которых и недостаточное финансирование, и суровая бюрократия: учителям действительно приходится много отчитываться по своей работе, а это очень затормаживает процесс развития, ведь педагогам проще работать уже по накатанной, а не писать отчеты по своим новаторствам.

— Но Вы находите время даже на то, чтобы готовить уникальные уроки: о вас говорят, как о человеке, который никогда не проводит один и тот же урок дважды!

— Скажу честно: первые свои уроки я вела по готовым методичкам, но результат меня не устраивал от слова «совсем», потому что просто невозможно 30 разных, абсолютно разных человек грести под одну гребенку! Через собственные ошибки я пришла к абсолютной уникальности каждого урока. Даже если у меня вся параллель, у них не могут быть идентичные уроки! Да, тема будет одна (программа ведь единая), но уроки совершенно точно будут разными по наполняемости, темпу и технологиям: в зависимости от того, какие дети ко мне придут. Да. Иногда, чтобы подготовиться, приходится сидеть ночами или работать в свои законные выходные. Но я не понимаю, как можно делать иначе. И, знаете, в последнее время я с удовольствием отмечаю, что я такая не одна. Ко мне обращаются мои будущие коллеги (студенты) за помощью в подготовке конкурсных уроков — и то, как они подходят к делу, вселяет в меня большие надежды.

— Вы делаете ставку на одаренных детей. Почему? Ведь в школе традиционно ориентируются на отстающих. И как, собственно, вы с ними работаете, учитывая, что уделять внимание нужно всему классу?

— Это очень просто. Достаточно осознать, что каждый ребенок одарен чем-то. И тогда Вам не придется «делать ставку» на двух-трех детей. забывая при этом про остальных. Нужно просто захотеть это увидеть самому и помочь это сделать ему и окружающим. Но уж если мы говорим о каких-то действительно экстраординарных способностях, то обычно, их видно с самого начала (в моем случае, с 5 класса). Эти дети с полуслова понимают тему на уроке, начинают выкрикивать, перебивать других учеников, а дальше — в глазах появляется скука. Главное, не пропустить этот момент! В таких случаях, я предоставляю этим детям материал на опережение или углубленный (не школьного уровня). Они начинаю «копаться» в теме, погружаясь в неизвестность. Естественно, мы все потом разбираем это и расставляем по полочкам. Однажды, у меня был класс, состоящий почти полностью из одаренных детей. Вот где раздолье! Никогда не забуду, как пятиклассник при изучении всем известного произведения И. С. Тургенева «МУМУ выдал очень интересную и, на мой взгляд, гениальную мысль: Герасим утопил Муму, потому что эта собачка — символ крепостного права, т. е. он «уничтожил» крепостное право. Великолепно же!

— Какие плоды приносит этот подход — ориентации на сильнейших?

— Если вам нужно что-то «материальное», то это банально: ни у одного из моих учеников нет ни одной двойки за ГИА. Но все же, я считаю, что оценивать результаты нужно иначе. Я вижу желание у детей узнавать что-то новое и находить этому практическое применение: и это самое главное и ценное, чего я могла бы добиться.

— Вы участвовали в XXIV Международной научно-практической конференции «Фундаментальная наука и технологии — перспективные разработки», в которой принимают участие соискатели, аспиранты и докторанты из разных стран. Там поднималась тема «школы будущего»? Какой она должна быть?

— Более свободной и принимающей каждого — очевидно. Несмотря на то, что в конференции нашего, педагогического блока, принимало участие больше тысячи специалистов, разногласий на эту тему у нас не было. Отбор участников проводился по результатам оценки опубликованных ранее научных статей. То есть, все люди, которые его прошли — это действительно мастера своего дела. Неравнодушные и стремящиеся улучшить положение дел в образовании — будь то Россия или Европа.

— С чем выступали Вы на этой конференции?

— Я преподнесла свой опыт «перевернутого» урока в обычной провинциальной школе. Показала его возможности, упомянула минусы — а они есть. Перевернутое обучение — это современный педагогический подход, при котором используется не традиционная матрица «в школе изучили — дома закрепили», а наоборот: нашли информацию и изучили ее дома, а в школу пришли обсуждать, делиться мнениями и закреплять изученное на практике.

Такие уроки особенно хорошо использовать в работе с одаренными детьми, ведь им все интересно, трудности только подогревают их желание познавать. Еще одним немаловажным фактором удачности проведения таких уроков является техническое оснащение обучающихся. В этом есть и минус, ведь не у всех ребят в нашем провинциальном городе есть ПК. А так, в будущем, я надеюсь, эта система будет очень актуальна — на этом мы сошлись со всеми участниками конференции.

— Вы упомянули, что обязательным условием участия было наличие научных статей и их высокая оценка среди профессионального сообщества. О чем пишете Вы?

— Мой круг профессиональных интересов достаточно широк. Например, несколько статей посвящено играм: дидактическую игру я рассматривала как средство активизации познавательной деятельности школьника, а ролевую — как метод воспитания высоконравственной личности. Ряд моих работ посвящен обучению русскому языку как иностранному. Это и «Значимость межпредметного взаимодействиях на уроках русского и английского языка», и «Трудности грамматической системы русского языка для англоговорящих», и «Современные технологии преподавания русского языка в многонациональных классах». Также меня привлекают темы, которые находятся на стыке педагогики и психологии: туда можно отнести «Уроки литературы как средство полового воспитания школьников», «Литература как средство воспитания толерантности у школьника» или «Влияние неуспеваемости на самооценку учащегося». Также есть статья, посвященная инклюзии образования — тоже важная. На мой взгляд, тема в некотором роде даже злободневная. В целом, я имею порядка 20 научных работ, и планирую в ближайшее время выпустить книгу с поурочными планами — об этом меня просят уже давно.

— Пока книга не вышла, скажите в целом: как должен выглядеть современный урок?

— Во-первых, он должен быть оснащен ИКТ технологиями, это так называемая «цифра», без которой, боюсь, мы вскоре не сможем завладеть вниманием современного школьника. Во-вторых, урок должен быть актуален для его участников: это уже прямая задача учителя, сделать так, чтобы каждый из учеников нашел в уроке что-то для себя лично. В-третьих, урок должен быть практичен, и, конечно же, интересен и ритмичен: одна деятельность должна сменять другую, чтобы чувствовался тонус и не терялся интерес. Вот так, если в очень общем виде. Но, повторюсь еще раз: ничего не сработает, если в школе, в классе царит атмосфера давления, насилия и непонимания. В первую очередь, мы должны искоренить это из наших школ. А все остальное — дело техники и технологий, которые мы продолжим разрабатывать и адаптируем под абсолютно любые условия.