Как актер-неудачник из провинции стал главным личным врагом Гитлера
Человек-легенда, диктор, чьим голосом озвучивались и скорбное сообщение о начале страшной войны, и тяжелые сводки с фронта, и ликующая весть о Победе, Юрий Левитан стал для советских людей не просто кем-то из репродуктора — он был членом семьи, другом, тем, на кого надеялись в самые трудные времена.
Невеликий артист
А начался его путь к славе в тот день, когда щуплый еврейский мальчик в очках, едва окончивший среднюю школу, приехал из родного города Владимира в столицу СССР — Москву. Его привела мечта. Юдка Беркович, ставший впоследствии Юрием Борисовичем Левитаном, спал и видел себя великим артистом — вроде Качалова.
Он имел все основания мечтать — ведь с самого детства мальчик отличался необычайно сильным и красивым тембром голоса. Бывало, заиграются вечером мальчишки на улице, и матери отправляют соседского Юдку: «Пойди, покричи моего...» И он кричал — да так, что его слышали даже за рекой и быстро прибегали на зов.
Но Москва не спешила принимать провинциального юношу в свои объятия. Приемная комиссия не впечатлилась. Подумаешь, голос... А смешной «окающий» выговор? А не менее смешная и нелепая внешность? Кому нужен такой артист?
Кто знает, как сложилась бы судьба Левитана дальше, если бы он не заметил на улице объявление: требуются дикторы на радио. Почему бы нет, решил парень, лица там не видно, а выговор... Его же можно исправить!
И здесь ему повезло. Точнее сказать — повезло всей стране, потому что, несмотря на провинциальное «оканье», голос юноши поразил членов комиссии: уникальный тембр, чистый, мощный, какой-то завораживающий, не оставлял сомнений: надо брать! Его взяли стажером — в числе других учеников при Радиокомитете.
Стоя на голове
И началась работа — тяжелая, изнурительная. Днем он должен был варить кофе и бегать по поручениям именитых дикторов. А по ночам молодой человек упорно трудился, вырабатывая правильное произношение.
Для этого годились любые тексты — стихи и проза, вести с полей и бессмертные строчки классиков... Чтобы добиться неизменно безукоризненного звучания, Юрий менял позы, вставал, садился, ложился, не переставая размеренно и четко произносить текст. Даже становился на голову! И его упорство принесло плоды: скоро его голос, и без того богатый от природы, сделался совершенно бархатным, очень звучным и мелодичным. Развилась и память, и грамотность.
Видя такой прогресс, на радио молодого диктора стали иногда выпускать в ночные эфиры — Левитан читал новости, предназначенные для отдаленных регионов Советского Союза, ведь свежие газеты они получали позже других.
Только Левитан!
Кто бы мог подумать, что один из таких ночных выпусков станет судьбоносным для Левитана. Его услышал сам Сталин: молодой диктор как раз читал его передовицу в «Правде», и вождю настолько понравился чистый выговор, безошибочное исполнение, мягкий красивый тембр, что он заинтересовался — кто читает? Левитан, ответили ему. Тогда Сталин распорядился, чтобы все его доклады и передовицы зачитывал в эфире только этот диктор.
Уже на следующий день на Левитана была возложена огромная ответственность: на протяжении почти пяти часов подряд он читал своим неподражаемым голосом доклад Сталина для съезда партии. И ни одного раза не сбился, не ошибся! Хотя, конечно, безмерно волновался.
Диктор Победы
Несмотря на дикторское мастерство и опыт, день 22 июня 1941 года чуть не стал для Левитана провальным. Он вспоминал, что никак не мог начать читать в эфире этот страшный текст. В горле стоял комок, и, только сделав над собой громадное усилие, ему удалось выговорить те роковые слова.
Неимоверно трудным и в то же время почетным испытанием стали для Левитана годы Великой Отечественной войны. Можно смело сказать, что с июня 1941-го по май 1945-го он почти не спал — ведь в любой момент «главный голос страны» должен был быть готов зачитать по радио срочное сообщение об обстановке на фронтах.
В его голосе слушатели уже научились определять и скорбные нотки, и оттенки ликования, хотя Левитан старался не проявлять собственных чувств, ведь диктор обязан оставаться бесстрастным. С его голоса начинался для людей каждый день и заканчивался им же.
«Враг будет разбит! Победа будет за нами!» - летело над страной, и у людей на глазах выступали слезы, и каждый думал — не может быть иначе! Мощный торжествующий голос будто сметал фашистов с нашей земли сильной чистой волной.
В годы войны Левитану даже пришлось переселиться из своей квартиры в гостиницу, покинув на время жену и дочку: слишком часто приходилось выходить в эфир, слишком часто поступали сводки и сообщения с фронта.
Впереди Сталина
Известно, что Гитлер, не в силах вынести этот голос, внушающий советским людям гордость, отвагу и мужество, объявил именно Левитана своим личным врагом №1. Сталин занимал в этом «списке» только второе место. За голову советского диктора была объявлена огромная по тем временам награда: по разным источникам, она составляла от ста до 250 тысяч немецких марок.
Рассказывают, что, когда у Сталина спрашивали, когда мы победим фашистов, когда закончится война, тот отвечал: «Тогда, когда об этом объявит Левитан».
А найти Левитана Гитлер все равно не смог бы. Главного диктора страны окружили огромной секретностью. Никто в Союзе, кроме близких и коллег, не знал, как выглядит Левитан. Его представляли могучим богатырем, русским витязем двухметрового роста с пронзительным взглядом. Кто мог подумать, что этот голос принадлежит хрупкому невысокому мужчине в очках...
Мало кто тогда знал, что осенью 1941 года Левитана и еще некоторых «радийщиков» перевезли в Свердловск (ныне Екатеринбург). В Москве из-за бомбежек не осталось уцелевших радиовышек. Но этот переезд хранился в строжайшей тайне, и даже близкие диктора были уверены, что он в столице, просто не может явиться домой. А в это время Юрий Борисович ютился в свердловском бараке.
Кстати
Юрий Левитан — первый из дикторов — получил звание народного артиста СССР. Так что мечта его сбылась — такой всенародной любви и популярности, пожалуй, не доставалось больше ни одному диктору.
Левитан после войны еще работал диктором — и в 50-х, и в 60-х годах. Но потом кем-то сверху было решено, что его голос связан у советских граждан с лишениями и болью военных лет. И его «перебросили» на другой участок — теперь он читал закадровый текст в документальных фильмах.
Умер Юрий Борисович в один из жарких августовских дней 1983 года — собирался на встречу с жителями Орла и Белгорода, они его ждали с нетерпением. И он поехал, несмотря на усиливающуюся боль в сердце. Когда его привезли в деревенскую больницу, ничего сделать уже было нельзя.
