Нику Турбину убивали ее мать и бабушка: откровенное интервью биографа поэтессы
- Александр, как вы стали биографом Турбиной?
- У меня часто спрашивают, вот, мол, вы написали книгу, когда никого уже не было в живых и некому проверить. Но, во-первых, мама Ники завещала мне все архивы. Во-вторых, я много консультировался с бабушкой, Людмилой Владимировной, до самой ее смерти 10 августа 2014 года, читал ей отрывки. Я проводил в ее доме много времени, хотя это было тяжело из-за стойкого запаха дыма, смешанного с кошачьей мочой. Я бы никогда не залез в это дело, но так получилось, что биографом стал на общественных началах. По роду занятий я ученый-металлург, а по призванию - поэт, писатель, лауреат множества премий. Уже после того как Ника умерла, я, влюбленный в эту девочку, познакомился с ее семьей, вернее, с мамой и бабушкой. Мы стали друзьями, хотя они дружили со мной во многом из меркантильных соображений: я имел возможность помочь деньгами и продуктами. Но даже если бы я в то время знал всю правду, я бы все равно им помогал.
- О какой правде вы говорите?
- О том, что они замучили своего ребенка! Бабушка с мамой истерзали ее. Перед выступлениями пичкали ее седативными препаратами. А ведь у нее доброкачественная опухоль на затылке была, нейрохирург советовал оградить девочку от суеты…
- Какими людьми были близкие Ники?
- При первой встрече чувствовалось, что они люди эрудированные, творческие, но при этом удивительно неискренние. Потом я понял больше. Эти интересные люди оказались распущенными донельзя. Бабушка Ники считалась одной из самых красивых женщин Ялты. Она работала в бюро обслуживания интуристов в гостинице «Ялта», сотрудничала с КГБ. При живом муже спала с интуристами, выуживая из них информацию. Как мне сказала одна из коллег Людмилы Владимировны: «Людка всегда была озабоченная, никогда не отказывала». И эти ценности прививались Нике.
- А что можно сказать о маме? В книге у вас очень корректно написано, но в каждом новом эпизоде Майя появляется с бутылкой нового спиртного.
- Конечно, я написал не все, что об этом знал. Ведь я книгу сократил на 300 страниц. Мама Майя была сексапильной женщиной. В свое время она нравилась всем известным поэтам. У нее были красивые ноги, неплохое лицо, достаточный рост. Она была женщина свободных нравов, не то слово… Даже не знаю, чего там больше было: пьянства или свободных нравов. В конце концов, она стала алкоголичкой.
- От чего умерли Никины бабушка и мать?
- Мать умерла в 2009 году от лени, ей было всего 58 лет. Она придумала, будто у нее трещина в бедре. Ее 80-летняя мама прыгала вокруг нее, я по возможности покупал лекарства, а Майя то и дело выдавала себя тем, что когда телефон звонил в другой комнате, бежала туда, думая, что никого нет. Бабушка пережила дочь на пять лет. Она жалела о том, что произошло. Желала другой жизни внучке и дочери. Много раз говорила мне: «Только мы во всем виноваты». Когда я работал над биографией, я каждый раз находил новый ужасающий факт и шел к ней, говорил прямым текстом об их образе жизни, о Нике, о Евтушенко. Я рубил, но понимал, что человек скоро уйдет, нужно подтверждение моим словам. Она практически ни от чего не отказалась.
«Насиловать? Она бы сама раздвинула ноги»
- Александр, вы ведь никогда не встречались с Никой. Хотели бы увидеть ее?
- Я бы с удовольствием встретился с Никой до одиннадцати лет. С этим чудным дитем, красивым, чистым, чувствующим фальшь жизни.. Но встретиться с Никой начиная с тринадцати лет, когда она уже пошла по рукам, я бы не хотел. Хорошо представляю, какой она была, потому что я встречался с массой ее подруг, с одной даже в Париже. Видел, как они вели себя, как говорили, как жестикулировали… Однажды спросил у бабушки: «Что было бы, если бы я встретился с ней?» Бабушка сказала: «Она бы тебя заманила, и ты бы с ней обязательно переспал». И она не единожды так о ней отзывалась. Помню, Майя рассказала, что развелась с отчимом Ники, потому что он с ней, четырнадцатилетней девочкой, спал… И тогда бабушка возразила: «Нику насиловать? О чем ты говоришь! Она бы сама раздвинула ноги».
- Ника действительно родилась уникальной девочкой?
- Безусловно. Но у нее было слабое здоровье. Расшатанная психика, астма. Она задыхалась, а в доме всегда стояла завеса сигаретного дыма. У Ники была аллергия на кошек, а в доме их было три… Бабушка из квартиры устроила литературный салон, ялтинский Дом творчества. Туда приезжали все известные писатели, сидели до ночи. Говорили при ребенке о том, о чем не надо… Ника, будучи маленькой, засыпала под утро, не потому что не могла спать, а потому что не давали…
- Когда вы поняли, что семья лжет?
- Как и все, я свято верил в гениальность этой девочки. И став другом семьи - даже не мог предположить, как оно было на самом деле. Мне приходилось слышать, что семья погрязла во лжи, что Майя и Людмила - аферистки, которые придумали Нику… Я поначалу не верил, возмущался. Сомнения закрались в 2009 году. Мы открывали мемориальную табличку на ялтинской школе, где училась Ника. Ко мне подошла одна известная журналистка и сказала, что настоящая фамилия Ники не Турбина и что знает, кто ее настоящий отец. «Но, - сказала журналистка, - я скажу, когда она умрет», - и кивнула на бабушку.
Вознесенский, Евтушенко и настоящий отец
- Говорили, что отец Ники - Андрей Вознесенский.
- Все говорили, что Вознесенский. Мать рассказывала всем, что он в роддом ей принес цветы. Но даже если принес, вряд ли это доказывает отцовство. Мне понадобилось шесть лет, чтобы узнать правду. Отцом оказался Георгий Торбин, оперный режиссер, которого Ника никогда не видела. Он несколько лет работал в Куйбышевском театре оперы и балета, поставил несколько спектаклей. Человек был очень талантливый, красивый, с прекрасным голосом. Внешне, как мне рассказывали, очень похож на певца Юрия Гуляева. Когда я выяснил, что отец Ники не Вознесенский, бабушка страшно обиделась, но потом оттаяла. Второй раз она обиделась, когда я начал раскручивать историю, почему Евтушенко, который способствовал всему, чего достигла Ника, резко ушел в сторону.
- Что же произошло?
- Подвела жадность мамы Ники и ее бабушки. Евтушенко, как предприниматель, сразу понял, что девочка красивая, прекрасно читает стихи. Тут же смекнул, что может зажечь новую звезду на поэтическом небосклоне, и заодно от этого света его несколько подзабытый имидж проявится с новой силой. Книжку Ники «Черновик» издали благодаря ему, перевели на двенадцать языков. Платили девочке в центральных журналах, газетах построчно, как взрослому поэту. За выступление она получала 150 рублей, когда инженер за месяц работы - около 100. Но маме и бабушке было все мало. Когда Ника переехала в Москву, Майя постоянно названивала Евтушенко с просьбами о деньгах. Деньги она тянула умело, могу это подтвердить. К тому времени он уже понял, что поднял на щит лжепоэта и что вымогательство денег никогда не закончится, поэтому поспешил сделать ноги.
- В жизни Ники был еще один мужчина, сыгравший роковую роль - итальянский профессор…
- Это был не профессор, а просто психиатр, лечивший больных детей стихами и музыкой. По легенде психиатр прочел стихотворение Ники «Кукла» тяжелобольной девочке, и той стало легче… Тогда он решил, что Ника должна работать вместе с ним, читая свои стихи этим несчастным детям. Она в 16 лет уехала на год в Лозанну. А по факту стала содержанкой у 76-летнего старика. Майя продала дочку сознательно, зная, что он с ней спал… За год Ника надоела ему, он выписал новую девочку, восемнадцатилетнюю армянку, а Нику выдворил. Она вернулась сюда, в безысходность, без денег. Пошла стоять на Тверскую. Но, как говорили товарки, брали ее редко, потому что она была пьяная почти всегда.
В «Фабрике звезд» участвовало пятеро
- Ника действительно ничего не писала?
- Дело в том, что из-за ночных кутежей в доме девочка плохо спала и по ночам кричала. Предприимчивые мама и бабушка записывали ее крики. Иногда в них были интересные начала стихов, что, в общем, неудивительно, учитывая, что стихи в доме читались с утра до ночи, и Ника с малых лет слышала маминого любовника Андрея Вознесенского. Выкрикнутые строчки мама переписывала, а утром говорила: «Вот ночью ты кричала такое стихотворение. Выучи». Ребенок заучивал, ребенку нравилось. Мама сделала ей прическу а-ля Цветаева. Это были такие поэтические игры. Сам я старался не лезть в это. Только когда появились сомнения, открыл черновики, сделал графологическую экспертизу почерков всех членов семьи и выяснил, что в основном стихи за Нику писала ее мать. Причем часто для стихотворений не нужно было и первой выкрикнутой строчки: Майя писала «впрок», а потом просила Нику переписать своей рукой. Но Ника была настолько безграмотна, что даже на третий раз переписывала с ошибками. Даже в записке своему любимому парню она в слове из трех букв сделала две ошибки. Но вообще в этой «Фабрике звезд» поучаствовали пять человек: Майя, бабушка, сестра бабушки Светлана, которая была нянькой у Ники, и дедушка, великолепный редактор. Не буду выставлять по степени одаренности, но из этих пяти поэтов самой талантливой была именно Светлана.
- Как бабушка могла допустить, чтобы вы в биографии опубликовали такую правду о ее внучке?
- Я читал ей отдельные куски, уличая ее во лжи. А она злилась, понимая, что я могу докопаться до их с Майей аферы. Но думаю, что Майя завещала мне все материалы, потому что в ней взыграло честолюбие. Она хотела, чтобы все знали: стихи за Нику на самом деле писала она. Ведь стихи Майи не печатали, а вот дочь - была знаменита на всю страну. И когда Ника читала в «Олимпийском» и люди слушали с открытыми ртами, не думайте, что Майя была счастлива. Она в глубине души завидовала дочери.
- Могла ли быть у Ники другая судьба?
- Она была очень одарена артистически. Ее вторая мама, преподаватель Алена Галич, говорила, что Ника могла бы стать очень хорошей актрисой. Но подвела жадность семьи. Если бы они повели девочку по артистическому пути, то получили бы от нее материальную выгоду через лет 15-20. Конечно, было выгоднее сразу дать ребенку стихи взрослого человека. Контраст таких стихов и маленькой девочки тут же принес заработки, продолжавшиеся целых четыре года.
*Организация запрещена на территории РФ
