Кому выгодна реформа силовых ведомств

На минувшей неделе президент России отправил «на покой» очередную группу высокопоставленных генералов силовых ведомств

На минувшей неделе президент России отправил «на покой» очередную группу высокопоставленных генералов силовых ведомств - полицейских, военных и руководителей спецслужб. Либералы вовсю высмеивают формируемую Росгвардию, но толком никто ничего не понимает. Над смыслом происходящего задумался и наш политический консультант Анатолий ВАССЕРМАН.

- Грубо говоря, практически невероятно, чтобы в одном и том же городе одновременно понадобилось задерживать большую группу наркоторговцев с их собственными боевиками, брать значительную вооружённую банду грабителей и разгонять уличные беспорядки.

Когда силовики были разбросаны по нескольким фактически независимым друг от друга ведомствам, получалось, что каждое из ведомств должно содержать собственную группу силовой поддержки, которая на протяжении большей части рабочего времени просто вынуждена была сидеть и ждать сигналов.

Думаю, в чисто экономическом смысле объединение этих групп силовой поддержки вполне разумно. Можно сократить число таких групп или оперативно увеличить объем силовой поддержки отдельной акции. Это очень выгодно российскому государству и нации в целом, ибо чем больше превосходство одной из сторон в силовом конфликте, тем меньше их общие потери и тем быстрее конфликт завершается.

Глупеть не присягал

Включение самих Федеральных служб: миграционной и по контролю за незаконным оборотом наркотиков - в Министерство внутренних дел, вероятно, тоже полезно. Долгое время именно это министерство занималось всеми перечисленными видами деятельности. Только в начале 2000-х они были выделены в самостоятельные службы.

Кстати, по этому поводу очень многие либеральные деятели возмущаются: как же так - вот получается, что безгрешный и безошибочный президент Путин признаёт, что был некогда неправ. Но, во-первых, ещё президент Абрахам Томасович Линкольн сказал, что «в президентскую присягу не входит обязательство не умнеть». Во-вторых, изменилось само состояние Министерства внутренних дел. Например, теперь уже  люди меньше опасаются, что милиционеры, задержав кого-то по ошибке, для оправдания этой ошибки подкинут человеку в карман наркотики, что в ельцинские времена было обычным делом.

Видимо, если раньше было больше причин для разделения, то сейчас часть этих причин уже отпала.

Объединение баз данных тоже целесообразно. Как утверждают многие специалисты, единая база данных по всем видам правонарушений и единая база данных по всем подозрениям в правонарушениях позволят эффективнее эти самые правонарушения выявлять и пресекать. И если у нас, скажем, сведения о мигрантах и сведения о наркотиках будут сосредоточены в одном реестре, то выявлять незаконный ввоз наркотиков станет проще. Не секрет, что как раз мигранты именно благодаря своим зарубежным связям, довольно активно участвуют в наркотическом бизнесе, им проще перевозить наркотики, чем местным гражданам, и это так во всём.

Что же касается использования сил Росгвардии за рубежом, тут мне пока трудно сказать что-то конкретное. Просматриваются два варианта. Один - это силовая защита представителей наших правоохранительных структур при их выездах за рубеж. Второй - это совместное участие в силовых акциях для пресечения преступлений, в которых задействованы граждане нескольких государств. Я пока не знаю, насколько велика вероятность подобных событий, но полагаю, что лучше заблаговременно предусмотреть такую возможность, чем лихорадочно искать варианты, когда такая необходимость появится. Пока ясно одно: я не сомневаюсь, что любому законопослушному гражданину это решение президента не повредит.

Вывод: реформа силовых ведомств есть дело разумное и полезное во всех отношениях. Собственно, даже если бы я в этом усомнился, достаточно было бы взглянуть на праведное негодование нашей либеральной общественности по поводу президентского решения, чтобы убедиться в его полезности. Читателей «Экспресс газеты» и сайта Публицист.Ру я уже не раз вооружал таким подходом.  Это достаточно надежный способ проверки решений нашей власти в случаях, когда смысл и полезность решений не очевидны.