77-летний Якубович рассказал о единственном, что отвлекает его от грустных мыслей
- Леонид Аркадьевич, в одном из интервью вы с грустью и ностальгией говорили о прошлом. Вы о чем-то жалеете? Вам бы хотелось что-то изменить в своей жизни?
- Что же я могу изменить в своей жизни? История не имеет сослагательного наклонения. Дело в том, что я грущу о том времени, когда я учился в школе, в институте. Я очень хорошо это помню. И мне грустно от того, что сегодняшние дети, мои дети, не получают того, что получили когда-то мы. Но могу вам сказать, что не было ни одного человека в моем окружении, будь то отличники или хулиганы, кто ни ходил бы в какую-нибудь секцию или клуб. Это просто исключено, такого тогда не могло быть!
Кроме того, каждую субботу школьники ходили в театр – по-моему, начиная с первого класса. На летние каникулы нам давали длинный список литературы для прочтения: наверное, порядка 50 хороших книг.
Также мы всем классом раза два в год обязательно ходили в поход. И зимой, и летом. Понимаете?.. Все это воспитывало в нас патриотизм. А самое главное, - в нас воспитывали чувство восприятия прекрасного, чувство красоты. Это важнее, чем образование. По этому поводу я, конечно, грущу.
- Вы как-то рассуждали о преемственности поколений. Есть мнение, что каждое прежнее поколение скептически относится к новому и считает, что «раньше было лучше». Как вы думаете, что нынешнее поколение 40-летних сможет передать своим детям?
- Я не могу ответить на этот вопрос. Я не знаю, что они оставят своему потомству. Может быть, какую-нибудь технологию. Наверное, что-нибудь из техники оставят. Я не представляю себе, как ответить на этот вопрос, потому что теперь не знаю на него ответ.
Раньше знал. Раньше нам оставляли то, что называется, «традиции». Раньше нас учили этому. Раньше нас учили, что мать надо любить. Можно ее критиковать, конечно, но надо любить! Это постулат. Раньше нас воспитывали. И это главнее, чем учили.
- В своем возрасте вы остаетесь очень активным человеком и востребованным профессионалом. Есть ли у вас секрет такой жизнестойкости и работоспособности? Вы три десятка лет ведете «Поле чудес». Есть ли у вас желание вести какие-то другие проекты? Есть творческие задумки?
- Конечно, планы есть: и телевизионные, и театральные. Сейчас в издательстве находится моя пятая книга. Это будет книга стихов. Дай бог, она выйдет. И еще я задумал две пьесы. Так что, у меня дел достаточно много. И это единственное, что отвлекает меня от всяких грустных мыслей.
- В Сети ходят слухи, что «Поле чудес» могут закрыть, как и некоторые другие развлекательные шоу. Как вы к этим пересудам относитесь?
- Я никак не отношусь к слухам. Это нечто, лежащее за гранью моего интереса. Я не хочу об этом знать, и для меня это пустые разговоры. Я сплетнями не интересуюсь.
- В одном из своих интервью вы раскритиковали современное российское телевидение, сказав, что в нем много цензуры…
- Я никогда этого не говорил! Это совершеннейшее вранье. Я сказал, что изначально любая информация должна быть положительной. Даже если она отрицательная. Понимаете, свет в конце тоннеля. Я абсолютно убежден, что даже в очень грустные времена люди все равно остаются людьми. И расчет надо делать на это.
Следовательно, надо аккуратнее относиться к любой информации. Ведь ее можно подавать по-разному. И люди по-разному ее воспринимают. Это зависит от всего, в том числе, и о тех, кто эту информацию выдает.
Публичность требует профессиональной подготовки. Не каждый может выйти и выдавать информацию. Человек может быть более или менее симпатичным. Он может быть привлекателен хотя бы своим видом, оборотами речи, интонацией, - и информация, которую человек выдает в эфир, будет правильно восприниматься аудиторией. Либо, в противном случае, вообще не восприниматься. Или совершенно не с тем эффектом, на который рассчитывает, кто эту информацию дает.
- Спасибо, Леонид Аркадьевич, за интересную беседу. Желаем вам реализации всех ваших планов!
