Забытые асы Первой мировой, которыми мы должны гордиться

Уточкин и его стратегия овладения небом

В начале XX века авиация имела привкус спортивного шоу. Первые летчики колесили по стране, выступая перед толпами зевак. Фигуры высшего пилотажа, которыми изобилуют современные авиашоу, едва начали появляться.

Звездой первой величины в этой сфере был универсальный спортсмен – боксер, фехтовальщик, футболист, велогонщик, конькобежец, теннисист и настоящий одессит Сергей Уточкин. Еще до начала пилотской карьеры он поднимался в небо на воздушном шаре. Когда же в 1909 году в Россию с гастролями приехали французские авиаторы, он всей душой загорелся идеей стать пилотом. 13 апреля 1910 года Уточкин совершил первый самостоятельный полет.

Его выступления собирали десятки тысяч зрителей, сообщения о перелетах не сходили с первых страниц газет, но судьба этого великого небесного спортсмена сыграла с ним злую шутку. Боль от многочисленных травм он по тогдашней традиции глушил морфием, и уже через несколько лет после блистательного взлета его рассудок оказался помраченным. Начало Первой мировой войны, казалось, вернуло Уточкина в строй: он активно взялся за дело и разработал целую стратегию «овладения небом». Согласно требованиям устава прапорщик Уточкин переслал свои предложения командующему российской военной авиацией Великому князю Александру Михайловичу. Ответа не последовало. Тогда он отправился в Зимний дворец, просить аудиенцию у государя. Она не состоялась. Продрогнув на ветру, Сергей Уточкин, десятки раз побеждавший смерть, получил воспаление легких (по иным данным, воспаление мозга) и 31 декабря 1915 года скончался. Предложенный им план так и канул в неизвестность.

Нестеров и его «мертвая петля»

Самым известным российским военным летчиком Первой Мировой войны был и остается штабс-капитан Петр Нестеров. В первую очередь этот храбрый боевой офицер сегодня известен «мертвой петлей», ставшей началом мирового высшего пилотажа, и воздушным тараном, стоившим храбрецу жизни. Но кроме этого, Нестеров был талантливым авиаконструктором, усовершенствовавшим саму конструкцию самолета, двигатель и рулевые приспособления, а также новатором в бомбометании. В начале войны он настолько успешно провел бомбардировку австрийских позиций специально приспособленными для этого снарядами (до этого с самолетов сбрасывались заточенные металлические стрелки), что противник назначил солидное вознаграждение за русского пилота и его самолет.

Будучи по образованию офицером артиллерии, штабс-капитан Нестеров разработал таблицы корректировки артогня для авиационных наблюдателей. Для борьбы же с воздушными целями, когда, встретившись в небе, пилоты обстреливали друг друга из маузеров и разлетались прочь, он внедрил хвостовой нож-пилу для разрушения оболочки аэростатов и специальный якорь-кошку для набрасывания на винт самолета противника. Сейчас эти средства кажутся смешными, но в ту пору их широко применяли.

Казаков, гроза немцев

Первым, кто провел воздушный таран, после чего остался жив и удачно посадил самолет, был русский военлет, самый результативный ас-истребитель императорской армии подполковник Александр Казаков. За годы Первой Мировой он сбил 17 самолетов сам и 15 в группе. Для немцев в те годы имя Казакова звучало так же страшно, как имена Кожедуба и Покрышкина в годы Великой Отечественной. Октябрьскую революцию подполковник Казаков не принял. Сражался за свои убеждения на Севере, в Архангельске, в составе 1-го Славяно-Британского отряда. Получил звание майора Британских королевских военно-воздушных сил. В августе 1919 года, когда пришлось задуматься об эвакуации, Александр Казаков поднял свой самолет и бросил его в пике, расставшись с жизнью, но не с самолетом.

Крутень: воздушный рыцарь

Не менее известным российским асом в годы Первой мировой был и капитан Евграф Крутень. Источники расходятся в количестве сбитых им лично самолетов, но называемая цифра в 20 побед представляется вполне возможной. Евграф Крутень был не просто отменным летчиком-истребителем, но создателем тактики воздушного боя. Он разработал более 20 видов атак противника – в одиночку, в паре и группой. Написал ряд методических брошюр, в том числе «Воздушный бой» и «Наставление летчику-истребителю». Настойчиво говорил о создании собственно боевой, а не спортивной, авиации и о необходимости отдельных истребительных частей. В составе группы российских летчиков Крутень был отправлен на помощь союзникам во Францию, где в составе знаменитой эскадрильи «Аисты» участвовал в разведке, бомбардировке и штурмовке немецких позиций. Там же он сбил три самолета противника.

Капитан Крутень умудрялся сбивать врага в совершенно невероятных ситуациях. Однажды в 1917 году, уже вернувшись в Россию, он, истратив горючее, планировал в сторону аэродрома, когда навстречу ему из облаков вылетел немецкий самолет. Без капли горючего Крутень умудрился сбить его и благополучно приземлиться.

При этом он оставался настоящим воздушным рыцарем. Сбив очередной немецкий самолет, он обнаружил среди документов убитого летчика фотографию с женой и сыном. Он переправил личные вещи вражеского пилота через линию фронта, снабдив запиской, что выражает соболезнование вдове, но «война, есть война».

Капитан Евграф Крутень, выдающийся ас и теоретик воздушного боя, погиб в неполные 27 лет. Сбив свой последний «Фоккер», он возвращался домой, когда его летательный аппарат, оставшись без горючего, сорвался в пике и разбился.

Арцеулов, летчик и художник

Выход из штопора, долгое время являвшегося «смертельным приговором» для самолетов, осенью 1916-го года отработал еще один известный русский летчик, внук знаменитого художника Ивана Айвазовского Константин Арцеулов. В годы Первой Мировой войны он произвел 200 боевых вылетов, успешно провел 18 воздушных боев. Был начальником боевой подготовки в Севастопольской летной школе. После Октябрьской революции он как бывший офицер был мобилизован Врангелем, однако поддерживал связь с большевистским подпольем. В 1920 году Арцеулов открыто выступил на стороне Советской власти, стал начальником летной школы. Одним из его учеников был знаменитый Валерий Чкалов.

Сам он, как и Гризодубов, был одним из основателей советского планеризма, участвовал в ледовых полетах, испытывал первый советский истребитель И-1 (Поликарпова), проводил аэрофотосъемку будущей трассы Турксиба.

Однако героическое прошлое и настоящее не спасло его от репрессий. В 1933 году Арцеулов был выслан в Архангельскую область на поселение, где работал мотористом на катере. После отбытия срока в 1937 году он еще 10 лет был «пораженным в правах». В 1947 году Арцеулову было позволено поселиться в Можайске. Не имея возможности летать, он начал реализовывать еще один свой талант – как и его великий дед, Константин Арцеулов был замечательным художником.

Множество его работ можно видеть в старых журналах – «Техника молодежи», «Юный техник», «Моделист-конструктор», «Крылья Родины» и других. Тысячи подростков, глядя на его работы, прониклись любовью к небу.

Умер последний ас Первой мировой войны в 1980 году в возрасте 88 лет.