По следам резни в Стерлитамаке: Олигофрены не могут учиться в обычных школах!

17-летний Артем ввалился на урок информатики в башкирском Стерлитамаке с охотничьим ножом и бутылкой с бензином. Ранил одноклассницу и подоспевшую ей на помощь 29-летнюю учительницу Екатерину ПЕРШИНУ, бросил бутылку и поджог кабинет. Одна из девочек в испуге выпрыгнула из окна второго этажа и сломала ногу. Сам Тагиров попытался покончить с собой, но был задержан.

Из памяти еще не стерлась январская трагедия в Перми, когда два отморозка 16 и 17 лет порезали ножами 14 четвероклашек и отправили в реанимацию пытавшегося защитить ребят педагога Наталью Шагулину. И тут новое ЧП. Парень, совершивший нападение в Стерлитамаке, из обычной, немаргинальной семьи: отец - слесарь, мать - домохозяйка. В семье двое детей.

Учился Артем в коррекционном классе: педагоги жаловались на плохую успеваемость, к тому же он имел проблемы со слухом. Тихий, замкнутый… Но многие знали: Артем полгода готовил нападение. Жаловался в соцсетях, что его обижают одноклассники, писал, что мечтает «увидеть крики, слезы, страх, чтоб молили о пощаде», и собирается «убить штук 30». Публиковал фотографии со свастикой, состоял в группе «Колумбайн». (По названию американской школы, где произошло массовое убийство учеников. - Н. П.)

Еще в январе по следам пермской истории мы обсуждали с членом экспертного совета по специальному образованию при Комитете Госдумы по образованию и науке Георгием Крюковым, как предотвратить подобные преступления. По его словам, понять, что в голове у подростка сгущаются тучи, могли бы школьные психологи. Но их катастрофически не хватает.

- По рекомендациям Минобразования и науки, в общеобразовательном учреждении один психолог должен работать с 500 учениками. Проводить анкетирование, выявлять проблемных ребят, смотреть их поведение в динамике. Но один человек со столькими детьми не может держать ситуацию под контролем, - отметил тогда Крюков.

Говорили мы и о коррекционном образовании - еще, разумеется, не зная, что Артем из Стерлитамака наглядно продемонстрирует, что бывает, когда в обычную школу приходят дети, требующие особого подхода. И тут всплывает еще одна очень большая проблема. В последние годы, когда многие вспомогательные учреждения позакрывали, а их учеников в рамках активно насаждаемой инклюзии «влили» в образовательные школы, для всех начался кошмар. Плодами подобной оптимизации родители делятся на форумах:

• Эта самая инклюзия пришла к нам с Запада, типа толерантность, приучение детей к сопереживанию и прочая лабудень. А наши чиновники и рады, спецшколы дорогие, там учителям платили повышенную зарплату, в классе было 3 - 5 человек и т.п.
• Сейчас легкая степень дебильности считается нормой официально. То ли еще будет. А олигофренов обучают в обычных школах, хотя ежу понятно, что усвоить программу они не могут.
• Да, очень много отстающих в развитии... у меня пара детей в 3-м классе, которые пьют из поильника, ибо из чашки не могут - проливают на себя. Половина четвероклашек не в состоянии завязать шнурки - это для них непосильная задача.
• Дочка учится в государственной гимназии. В классе есть мальчик с особенностями, как это сейчас называется, а по-простому полный дебил. 20 минут из 30-минутного урока учитель его успокаивает. Мальчик скачет на парте, невменяем, кидается на пол, не умеет толком читать и писать. По нашим законам таких детей берут в обычные классы для социализации. Как он может социализироваться, если он отстает по всем предметам и из-за этого злится и только больше деградирует? Недавно он кинулся на меня с криками: «Я всех вас ненавижу, возьму дома нож и всех девочек зарежу!» В курсе все: завуч, психолог, родители. Созывали комиссию, и все по-прежнему!
• Вы даже не представляете масштаб проблемы. В школе, в которой я работаю, есть классы для детей с ОВЗ (это теперь так называется). Ограниченные возможности здоровья. Учится в них 35 детей. Диагноз один - умственная отсталость. И если лет 10 назад таких было 3 - 5, теперь 35. В период полового созревания они нам такие номера выкидывают - уму непостижимо.

Диагноз скрывают

Эту ситуацию я тоже попросила прокомментировать Георгия Крюкова:

- Одно дело, если инклюзия касается детей с сохранным интеллектом и отсутствием поведенческих нарушений. Другое - дети с умственной отсталостью сидят на уроках, пусть даже с наставниками, но ничего не понимают, - сказал Георгий Валерьевич. Он отметил, что раньше решение психолого-медико-педагогической комиссии о зачислении ребенка в коррекционную школу было обязательным к исполнению. А теперь мнение родителей становится главным. По новым правилам, даже в обычной школе родители вообще могут не показывать заключение этой комиссии. Зачастую в школе не знают медицинский диагноз ученика. А у него могут быть психическое заболевание, эпилепсия, например, и может случиться припадок. По статистике, озвученной главой Минобрнауки, в прошлом году в России 216 детей умерли на уроках физкультуры.

И вот что хотелось бы сказать в итоге. В ХХ веке была досконально изучена такая отрасль дефектологии, как олигофренопедагогика. И создана целая система обучения и воспитания умственно отсталых детей, интеллектуальный дефект которых соответствует олигофрении в степени дебильности.

Ведь что такое олигофрения. Стойкое нарушение познавательной деятельности вследствие органического поражения центральной нервной системы. То есть большинство подростков при таком диагнозе с трудом запоминают таблицу умножения, а к восьмому классу едва осиливают тургеневскую «Муму». Поэтому учили их при советской власти в специальных, вспомогательных школах. Откуда при правильном подходе выходили не проститутки и убийцы, а вполне дееспособные работяги, адаптированные к самостоятельной жизни, не создающие проблем обществу.

А при нынешнем идиотизме, когда олигофренов помещают в класс с нормальными сверстниками, страдают и те, и другие. И будет этот ужас продолжаться, пока в Минобре не поймут, каких дров они наломали за 27 лет дикого капитализма.