Сообщившая о раке Елизавета Боярская: «Нужно оставлять глоток надежды»

2 марта балерине, хореографу, постановщику танцев прославленных фигуристов Людмиле Власовой — 91 год. О приме-балерине Большого театра узнал весь мир без исключения после скандального отъезда ее мужа, партнера Александра Годунова в США в 1979 году.

Годунов попросил у американских властей политического убежища и получил. Но Людмила Власова предпочла вернуться на Родину. Меж тем Александр Годунов оказался невостребованным в США. Несмотря на любовь самых красивых женщин мира, в частности, актрисы Жаклин Биссет, он был несчастным в Америке. В итоге Годунов умер в 1995 году от хронического алкоголизма.

История любви Годунова и Власовой легла в основу фильма «Фантазия белых ночей». Роль Людмилы исполнила Елизавета Боярская. В интервью «ЭГ» актриса рассказала о советском балете и его звездах.

— Елизавета, в последние годы наш кинематограф часто обращается к теме балета — это и фильм Учителя «Матильда», и «Большой» Валерия Тодоровского, и картина Игоря Зайцева с вашим участием. С чем связан столь пристальный интерес кинематографистов к балету?

— Думаю, это совпадение, не более того. Тема отечественного балета действительно интересная, про нее еще не так много было сказано. И фильмы все совершенно разные: один — исторический, тот, что снимает Валерий Петрович, художественно-документальный, исследующий балетную среду. А у нас вообще — не столько история о балете, сколько история отношений, история любви. Поэтому проекты очень разные, а балет — это то, что их объединяет.

— Наверняка, вы очень много и тщательно готовились к роли балерины в фильме «Фантазия белых ночей»?

— Готовиться практически не пришлось. Акцент на человеческие отношения, на любовь двух людей на фоне борьбы и противостояния идеологий и спецслужб СССР и США. Влюбленные хотят быть вместе, но все вокруг против них. Отсюда параллель с Ромео и Джульеттой. Плюс они танцуют «Ромео и Джульетту» — это главный спектакль в их жизни, который они репетировали еще в студенчестве, когда полюбили друг друга. Но упор у нас все-таки не на танец. Собственно, балету у нас было посвящено всего два съемочных дня. И я смело говорю, что мне было несложно, потому что я долго занималась балетом и какие-то вещи могла делать самостоятельно. Но в остальных случаях в кадре были наши замечательные дублеры.

— В Голливуде любят истории со счастливым концом, тогда как в России предпочитают трагедии. Как вы думаете, почему мы так любим страдать?

— Мне кажется, если быть честным перед собой, если быть реалистом, мироощущение безысходности и бессмысленности рано или поздно приходит к каждому художнику. Пусть не в 25 или 30 лет, а позже, но это неизбежно. Это есть у Чехова, есть и у Шекспира: жестокость, безнадежность, ненависть. Все это было, есть и это неискоренимо. Но если об этом много думать и с этим жить, наверное, можно сойти с ума? Считаю, что нужно оставлять глоток надежды: все равно есть хорошие люди, добро, любовь и вера, которые помогают что-то пережить и превозмочь.

— На ваш взгляд, сделал ли российский балет прорыв со времен СССР? Может быть, стал лучше?

— Хуже точно не стал. Возможность быть на контрактах с разными театрами, работать с разными хореографами, летать между странами, постигая профессию с разных сторон, — это прекрасно, это расширяет кругозор. Это как ситуация с запрещенной литературой. Ее тайком передавали друг другу, потому что она потрясающая, глубокая, серьезная, правдивая. Если ты ее не знаешь, часть тебя лишена важной информации, делающей тебя человеком более открытым, понимающим и чувствующим. То же самое в балете. Мы рождены в СССР и в России, но наша страна — часть большого мира, и мы должны его впитывать.

Отметим, что Елизавета Боярская успевает не только много работать, но и заниматься благотворительностью. Актриса  помогает онкобольным, часто она призывает общественность оказать поддержку страдающим раком людям, делясь их проблемами в соцсетях.